Пёс с золотыми зубами. Сборник. Сергей Прокофьевич Пылёв

а ты жратву себе в шкаф запрёшь и ещё всех нас нака-

      жешь!

      – Чёрт упрямый! Я всё тебе отдам. Слово!

      – Лучше вызови с третьего барака Гришку Культяпого, – сказал

      Васька. – Пусть он весь харч и курево заберёт от греха подальше.

      Тогда ты меня не объегоришь!

      Привели Культяпого. Он еле смог унести всё, что лежало на столе

      в кабинете.

      – Говори! – прикрикнул начальник лагеря на Жернова.

      Тот ещё помедлил. Но ровно столько, чтобы не получить между

      глаз.

      – Эх, ты, следователь… – наконец покивал он. – Я трезвый как ан-

      гел! А языком еле ворочаю от голода. Ноги заплетаются сами собой

      от каторжной усталости!..

      Начальник лагеря побледнел. Его, надо сказать, уже не раз обма-

      нывали арестанты.

      – Это ваш последний номер! – сквозь зубы заключил он и тотчас

      отправил Ваську прямиком в карцер.

      Но с тех пор за хозяином так и осталось прозвище Последний

      Номер…

      В общем, он посадил меня на табурет и дал закурить.

      – Что произошло, Данильченко? – сказал с фальшивой дружелюб-

      ностью. – Расскажи честно и подробно. Может быть, я смогу изба-

      вить тебя от суда и неизбежного расстрела. Добавлю своей властью

      месяца три штрафной и суток двадцать карцера: этим ты свою вину

      и искупишь! Так сказать, малой кровью.

      Я знал, что говорить и как держаться, чтобы избежать этой ми-

      лости.

      И я ухнул:

      – Ни фуя ты от меня не услышишь!

      Однако Последний Номер сходу мои слова в толк не взял.

      – Что ты подготавливал? – снова попытался он вызвать меня на

      откровенность. – Сколько вас? Кто ещё замешан в этом деле?

      – Отвечать буду только на вопросы органов! – твёрдо сказал я.

      – Ладно… – поморщился начальник лагеря. – А пока иди, по-

      грейся в карцере.

      Там, само собой, ни прилечь, ни присесть, – разве что на голый

      лёд. А льдом стала вода, которую и летом, и зимой льют здесь на

      пол, чтобы штрафнику карцер на всю жизнь запомнился. И хле-

      ба мне теперь давали в день лишь по двести семьдесят граммов.

      Так полагалось по инструкции. С таким провиантом на голом льду

      долго не прокукуешь.

      ДОБРЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ

      Через неделю меня повели в посёлок, и я наконец оказался у сле-

      дователя. В его маленьком кабинете было тоже холодно, но уже го-

      рела, набирая силу, железная печурка.

      За столом сидел военный лет тридцати пяти, вполне приличный

      с виду и чем-то даже по-человечески симпатичный.

      – Я ваш следователь. Моя фамилия Кислицин, – нормальным го-

      лосом сказал он, точно новый учитель, представляясь в классе. –

      Давайте, как положено, заполним протокол, а уже потом вы будете

      отвечать на мои вопросы.

      Я кивнул.

      – Фамилия, имя, отчество?

      – Данильченко Алексей Павлович…

      – Год