Сорок пять. Часть вторая, третья. Александр Дюма

шпоры, которые снял было перед представлением королю.

      LII

      Шико с удивлением видит, что он прекрасно известен в Нераке

      Шико, решившись инкогнито оставить двор наваррского короля, начал собираться в путь. Его дорожный узелок был очень невелик. Шико знал по опыту: меньше несешь – скорее идешь. Самой тяжелой частью его ноши была длинная шпага.

      «Поразмыслим, сколько времени, – спрашивал он сам у себя, продолжая увязывать свои пожитки, – мне нужно, чтобы передать королю новость, которую я знаю, и чего я, следовательно, опасаюсь. Двух дней достаточно, чтобы доехать до какого-нибудь города, откуда можно отправить курьера хоть на край света. Положим, например, это Кагор, о котором так часто говорит король наваррский. Там я могу отдохнуть – силы человека, в конце концов, имеют предел. Итак, я отдохну в Кагоре, а оттуда поеду на лошадях.

      Теперь, любезный друг Шико, главное – ноги, быстрота и хладнокровие. Ты, простак, решил, что выполнил поручение. Нет, ты еще на полпути к цели».

      Шико потушил свечу, отворил как можно тише дверь и стал ощупью продвигаться вперед. Шико был искусный стратег: следуя за д’Обиаком, он взглянул и направо, и налево, и назад и имел теперь представление, где и что расположено. Передняя, коридор, лестница, потом, сойдя с лестницы, – дверь.

      Но не успел Шико сделать и четырех шагов по передней, как зацепил за что-то, что тотчас же вскочило. Это был паж, спавший на полу.

      – Господин Шико, добрый вечер! – встрепенулся тут же паж.

      Шико узнал д’Обиака.

      – А, добрый вечер, д’Обиак! Посторонитесь немного – мне хочется прогуляться.

      – Прогуливаться по ночам у нас запрещено, господин Шико.

      – Это почему?

      – Потому, что король боится воров, а королева – поклонников.

      – Черт возьми! Однако, любезный д’Обиак, я не принадлежу ни к тем, ни к другим. Я посол, и притом очень утомленный разговорами по-латыни с королевой и ужином с королем, потому что королева отлично говорит по-латыни, а король пьет едва ли не еще лучше. Пустите же меня, мне ужасно хочется прогуляться. – И он улыбнулся самой обаятельной своей улыбкой.

      – По городу, господин Шико?

      – О нет, в саду.

      – Гулять по саду запрещено еще строже, чем по городу.

      – Вы бдительны не по летам, любезный друг, и это не комплимент! Неужели вас ничто не занимает?

      – Ничто в отдельности и все вообще.

      – Вы не играете, не влюблены?

      – Для игры нужны деньги, господин Шико. Чтобы любить, надо иметь любовницу.

      – Справедливо. – Рука Шико принялась нашаривать что-то в кармане.

      Паж видел это и не мешал ему.

      – Поищите хорошенько в своей памяти, любезный дружок, – продолжал Шико, – и я готов спорить, что вы найдете какую-нибудь красавицу, для которой пожелаете купить побольше лент или букет цветов.

      И Шико сунул в руку пажа десять пистолей, не обрезанных, как монеты Беарнца.

      – Ах,