Линия жизни. Владислав Михайлович Погадаев

к своему собеседнику: «Скажи, он на меня похож?» Второй, поглядев на Юру, с недоумением протянул: «Да он почти твоя копия!»

      Юркины часы тут же отремонтировали, и родной отец пригласил вновь обретённого сына к себе домой, где Юра познакомился с ещё одним своим братом. Отношения сразу не сложились: жена отца приняла пасынка настороженно, а младший брат находился в том балбесном возрасте, когда любое вторжение на собственную территорию воспринимается как покушение на права. Во всяком случае, что-то же заставило Юрку сказать им, что он ни на что здесь не претендует.

      Подтверждает это предположение и то, что встреча с родным отцом стала в жизни моего брата первой и последней.

      Из Юркиного рассказа можно сделать определённый вывод: его родной отец был полностью в курсе событий, знал, кто такой Погадаев, знал и то, что его (Теплицкого) сын носит фамилию отчима. В свою очередь, мама тоже, видимо, получала известия о судьбе первого мужа.

      И ещё одна примечательная деталь: помню, как на Платине мой отец в свободное время ремонтировал часы всему посёлку. У него имелся целый чемодан часовых инструментов и приспособлений, а также старых часов и механизмов, которые отец использовал в качестве запчастей. Кроме того, он умел растворять фосфор и наносить его на цифры и стрелки, превращая обычные ходики в часы ночного видения.

      Возникает вопрос: где деревенский мужик мог всему этому научиться? Допустим, запчасти и инструменты попали к нему от жены, которой их оставил, уходя на фронт, Теплицкий. Но ведь для того, чтобы ремонтировать часы, одного инструмента недостаточно – нужны профессиональные навыки! Я понимаю: косить, пахать, сеять, ходить за скотиной, валить лес – к этому он был приучен с детства, а вот ремонтировать часы – это вопрос.

      К сожалению, узнать что-либо уже не представляется возможным: все действующие лица ушли из жизни, но какая-то связь между моим и Юркиным отцом здесь явно просматривается.

      Отец с мамой не особенно занимались нами, так как допоздна были на работе. Занималась нами бабушка Паша, которая и была для меня олицетворением семьи и относилась к нам, троим внукам, очень трепетно.

      Брат Юра вспоминает: как только он познакомился с бабой Пашей, а он тогда был очень хилым и болезненным, бабуля сразу же принялась его лечить. Юрка был сильно простужен, рахитик с огромным животом, не мог ходить потому, что ножки были кривые и распухшие. Бабушка запаривала хвою пихты и часами держала мальца в горячем настое. Впоследствии бабушка вспоминала: «Сажу его в таз, в распаренную пихту, он ревёт, и я реву вместе с ним, до того он был страшный, чёрный, с огромным животом и этими кривыми ногами. Но вскоре Юра пошёл и стал выправляться, а то мы вообще думали, что он – не жилец на этом свете». Прошло более шестидесяти лет, а брат всё это и сейчас хорошо помнит.

      Затем такие же приключения начались и со мной, и не будь моей бабушки, давно не было бы и меня: всеми  болезнями, которыми страдали дети того времени, я переболел. Корь, а после этого осложнение на глаза помню