Американская ржавчина. Филипп Майер

Сверхбольшая Антенная Решетка, Нью-Мексико или Аризона, точно не вспомнить. Увидеть все. Не спешить, не тревожиться.

      – Что-то ты чересчур развеселился, хорош уже, – сказал Поу.

      – Ничего не могу с собой поделать. – Айзек нашел еще несколько деревяшек и вновь занялся костром, строгая ножом щепки на растопку.

      – Ты чертову вечность копаешься, в курсе?

      – Люблю разжигать костер с одной спички.

      – Ага, к тому времени, как разгорится, уже стемнеет и пора будет уходить, потому как я не намерен ночевать здесь.

      – Я дам тебе свой спальник.

      – К дьяволу. Мы и так уже, наверное, подцепили туберкулез в этом дивном местечке.

      – Все будет хорошо.

      – Непутевый ты.

      – И что ты будешь делать, когда я уйду?

      – Думаю, буду бесконечно счастлив.

      – Я серьезно.

      – Забей. Если мне захочется, чтобы меня кто-то доставал, поговорю с матерью.

      – Я сам поговорю с твоей матерью.

      – А, ну да, ну да. Ты пожрать захватил?

      – Орешки.

      – С тебя станется.

      – Дай зажигалку.

      – Вот бы сейчас горячего “винни-пай” из “Винсента”. Господи, я был там однажды, фирменное…

      – Зажигалку.

      – Я бы заказал, но “Некстел” отключили мне телефон.

      – Угу.

      – Это была шутка, – сказал Поу.

      – Очень смешно. Дай мне твою зажигалку.

      Поу со вздохом протянул зажигалку. Айзек разжег огонь. Занялось быстро. Хороший получился костер. Он распахнул дверцу печки, сел напротив и удовлетворенно наблюдал результат своих трудов.

      – Ты будешь улыбаться, даже когда этот сарай вспыхнет у нас над головой.

      – Тому, кто повезет двух парней в больницу.

      – Не уезжай, – сказал Поу.

      – Не могу.

      – Знаешь, думаю, ты правильный парень, Умник. Просто хотел сказать – на случай, если тебе важно мое мнение.

      – Ты мог бы там поступить в любую футбольную команду. Там полно колледжей, это же как “Спасатели Малибу”.

      – Вот только все, кого я знаю, живут здесь.

      – Позвони тому тренеру из Нью-Йорка.

      – Я рад за тебя. – Поу пожал плечами. – Ты справишься, как твоя сестра. И, как все богатеи, в конце концов женишься. Милый старикашка, будешь тусоваться в Сан-Франциско…

      Они помолчали, оглядывая свое убежище. Поу встал, подобрал рваную картонную коробку, прилег на нее.

      – Я все еще, слава богу, пьян, – зевнул он. Перекатился на спину, прикрыл глаза. – О господи, жизнь моя. Поверить не могу, что ты на это решился.

      – Вагончик Айзек, так меня теперь зовут.

      – Любимчик моряков.

      – Принц бродяг.

      Поу ухмыльнулся:

      – Если это твой способ извиняться, то принято. – Он повернулся на бок, завернулся поплотнее в свою футбольную куртку. – Надо дать глазам отдохнуть минутку. Разбуди меня ровно в тот момент, как дождь кончится.

      Айзек