Собрание сочинений. Идиллия: Интерлюдия. Серебряная ложка. Джон Голсуорси

Южных Штатов – джентльмены. И не забыл «Алабаму»[10] и как его отец Джемс говорил: «Я так и знал», когда в связи с этой историей правительство получило по носу.

      В молчании, наступившем, когда подали поджаренный хлеб с икрой, были ясно слышны шаги Дэнди по паркету.

      – Вот единственное, что он любит, – сказала Флер. – Дэн, ступай к хозяину! Дай ему кусочек, Майкл.

      И она украдкой посмотрела на Майкла, но он не ответил на ее взгляд.

      Во время путешествия по Италии Майкл переживал свой подлинный медовый месяц. Под влиянием новой обстановки, солнца и вина Флер словно отогрелась, не прочь была покутить, охотно отвечала на его ласки, и Майкл впервые со дня женитьбы чувствовал, что та, кого он любит, избрала его своим спутником. А теперь явился этот американец и принес напоминание о том, что ты играешь только вторую скрипку, а первое место принадлежит троюродному брату и первому возлюбленному. И Майкл чувствовал, что снова оторвали чашу от его уст. Флер пригласила молодого человека, потому что тот связан с ее прошлым, в котором Майклу не отведено места. Не поднимая глаз Майкл угощал Дэнди лакомыми кусочками.

      Молчание нарушил Сомс:

      – Возьмите мускатный орех, мистер Уилмот. Дыня без мускатных орехов…

      Когда Флер встала из-за стола, Сомс последовал за ней в гостиную, а Майкл увел молодого американца в свой кабинет.

      – Вы знали Джона? – спросил Фрэнсис Уилмот.

      – Нет, ни разу с ним не встречался.

      – Он славный человечек. Сейчас он разводит персики.

      – И думает заниматься этим и впредь?

      – Конечно.

      – В Англию не собирается?

      – В этом году нет. У них прекрасный дом, есть лошади и собаки. Можно и поохотиться. Быть может, будущей осенью он приедет с моей сестрой.

      – Вот как? – отозвался Майкл. – А вы долго думаете здесь прожить?

      – К Рождеству хочу вернуться домой. Я думаю побывать в Риме и Севилье. И хочу съездить в Вустершир, посмотреть дом моих предков.

      – Когда они переселились?

      – При Вильгельме и Марии[11]. Были католиками. Там хорошо, в Вустершире?

      – Очень хорошо, особенно весной. Много фруктовых садов.

      – О, вы еще здесь что-то разводите?

      – Очень мало.

      – Я так и думал. В поезде, по дороге из Ливерпуля, я смотрел в окно и видел прекрасные луга, двух-трех овец; но не было людей, работающих в полях. Значит, теперь все живут в городах?

      – За редкими исключениями. Вы должны съездить в имение моего отца; в тех краях еще можно найти одну-две брюквы.

      – Печально, – сказал Фрэнсис Уилмот.

      – Да. Во время войны мы снова начали сеять пшеницу, но затем бросили это дело.

      – Почему?

      Майкл пожал плечами.

      – Непонятно, чем руководствуются наши государственные деятели. Когда они у власти, им плевать на земельный вопрос. Как только они попадают в оппозицию, так начинают о нем трубить. К концу войны у нас был первый воздушный флот в мире и земледелие начало было развиваться. А как поступило правительство? Махнуло рукой и на то и на другое.

10

…И не забыл «Алабаму»… – Речь идет о конфликте между США и Англией во время гражданской войны в Америке, вызванном постройкой и продажей южным штатам крейсера «Алабама». В результате, по решению арбитражного суда, Англия была вынуждена уплатить Америке 15,5 млн. долларов за причиненный этим судном ущерб.

11

…При Вильгельме и Марии… – Правление Вильгельма III Оранского и его супруги Марии продолжалось с 1689 по 1702 г. и сопровождалось гонениями на католиков, вызвавшими их массовую эмиграцию в Америку.