Невероятное путешествие Вивьен Маршалл. Шеннон Кёрк

место, ведь дома меня ждало проклятое задание по психологии эстетики – или это вообще была философия? И есть ли место науке среди всей этой красоты? Есть ли у природы свой собственный психологический показатель?

* * *

      Закончив историю о Лаклане, я снова сосредоточилась на Ное.

      – Ной, как часто люди вытаскивают тебя из разрушающей рутины, окружая тебя тишиной и красотой? Кто это делает? Не все. Не могу избавиться от этой мысли. Я часто думаю о том дне с Лакланом. Хорошо, что я его послушалась. Он посадил в мой разум бесценное семя. Желтая бабочка, что села на мою ногу, стала самым важным, что случилось со мной за целый день, – единственным стóящим достижением. Конечно, я получила пятерку по психологии или философии этики, или что там было. Конечно, я не прекратила учиться. Но я обрела знание, что нужно жить настоящим, что стало для меня новостью, учитывая мой возраст. Я не говорю, что научилась – или была близка к этому – жить настоящим, но, по крайней мере, теперь я к этому стремилась. После этого дня с Лакланом я словно взобралась на Эверест: моя реакция на твою смерть, трудности с Джеком, внебрачная беременность… Моя жизнь совсем не похожа на размеренное существование монахов, но с годами я стала все чаще приходить в ботанические сады, когда это необходимо, в одиночестве. Природа – это мой храм. Лаклан стал священником. Я хочу увидеть его Рай.

      Глава IV

      Заповедник священника

      Все вокруг завертелось в причудливом танце. Вокруг меня замигали огоньки, и я осознала, что вот-вот увижу Рай Лаклана – Лаклана, который еще не умер. Я попыталась вспомнить, что Ной говорил насчет новых законов физики, о том, что время теперь не имеет смысла, но все же до чего это невероятно! Ной поднялся, чтобы среди мигающих огней взять меня за руку. Как меня учили в балете (несмотря на то, что я посетила всего два урока), «держитесь за свои пачки».

      Стоило мне выбрать Рай Лаклана, как больничную палату тут же осветила белая, яркая вспышка, мои ноги сами поставили меня вертикально земле, а распущенные волосы словно воспарили в воздухе. Мою кожу обволокла какая-то гладкая жидкость, но при этом я не намокла. Снова вспышка. Я оказалась в лодке, а рядом со мной – папа, ловит рыбу.

      Все вокруг казалось таким естественным. Таким нормальным. Приемлемым. Папа спокойно забросил удочку. Я точно знала, что он не даст меня в обиду, не подпустит ко мне даже самую безобидную муху. Должно быть, я в безопасности. Хотя это показалось мне довольно странным, ведь папа был еще жив. Как и моя мама. В таком случае где же она? Папа сидел ко мне боком.

      – О, привет, Вив.

      – Здравствуй, пап, – кивнула я.

      Ной сидел рядом, держа меня за плечо. Отец добродушно повел локтем в его сторону, настраивая леску. Вдруг неожиданно для нас в лодке и, очевидно, для тех, кто гулял на берегу, зазвучал чей-то голос:

      – Есть такое место, где на семи ветрах плывут лодки, красуется лес с деревьями такими высокими, что их макушки достают до облаков, это место – настоящая Нарния для пресноводных судов и лодок.

      Я посмотрела