Девять рассказов (сборник). Джером Сэлинджер

Такой недомерок-рядовой? Ужасно несимпатичный.

      – Несимпатичный. Господи! Да он смахивал на чумазого Белу Лугоши[8].

      Мэри Джейн откинула голову и захохотала.

      – Великолепно, – сказала она, возвращаясь в позу, пригодную для питья.

      – Давай стакан. – Элоиза скинула ноги в чулках с кушетки и встала. – Честно, вот дурища. Я разве что Лью к ней в постель не подкладывала, чтоб она согласилась с нами сюда приехать. Ты уж прости, что я… А эта штучка у тебя откуда?

      – Эта? – Мэри Джейн тронула камею на шее. – Ох господи, она у меня еще со школы. Мамина.

      – Господи, – сказала Элоиза, беря пустые стаканы. – А мне вот носить совершенно нечего. Если мамаша Лью когда-нибудь помрет – ха-ха, – мне от нее достанется, наверное, какой-нибудь пестик для льда с монограммой.

      – Ты с ней теперь как?

      – Не смеши меня, – ответила Элоиза по пути на кухню.

      – Мне совсем последний, – крикнула ей вслед Мэри Джейн.

      – Черта лысого. Кто к кому в гости приехал? И кто на два часа опоздал? Будешь торчать тут, пока не опротивеешь. И ну ее к черту, твою паршивую карьеру.

      Мэри Джейн снова откинула голову и захохотала, но Элоиза уже скрылась в кухне.

      Одной в комнате заняться было нечем, и Мэри Джейн встала и подошла к окну. Отодвинула штору и уперлась запястьем в переплет, но, ощутив на коже грязь, отняла руку, вытерла ее и распрямилась. На улице зримо подмерзала слякоть. Мэри Джейн отпустила штору и мимо двух набитых книгами шкафов вернулась к синему стулу, даже не глянув на корешки. Уселась, раскрыла сумочку и в зеркальце осмотрела зубы. Сомкнула губы, с нажимом провела языком по верхним зубам и посмотрела еще раз.

      – Снаружи такой лед, – сказала она, оборачиваясь. – Господи, ну ты быстрая. Содовой не доливала?

      Элоиза с полными стаканами замерла. Оттопырила указательные пальцы, точно стволы пистолетов, и сказала:

      – Всем стоять. Вы окружены к чертовой матери.

      Мэри Джейн расхохоталась и убрала зеркальце.

      Элоиза подошла ближе. Стакан для Мэри Джейн шатко утвердила на картонке, а свой не поставила. Снова растянулась на кушетке.

      – И что, по-твоему, она там делает? – спросила она. – Сидит на своей жирной черной заднице, читает «Мантию»[9]. Я уронила формочки со льдом, когда вытаскивала. Она с таким раздражением на меня посмотрела.

      – Мне больше не надо. Я серьезно. – Мэри Джейн взяла стакан. – Ой, послушай! Знаешь, кого я видела на той неделе? В главном зале «Лорд-энд-Тэйлорз»?[10]

      – Не-а, – ответила Элоиза, поправляя под головой подушку. – Акима Тамироффа[11].

      – Кого? – спросила Мэри Джейн. – Это кто?

      – Аким Тамирофф. В кино снимается. Всегда говорит: «Ви силно пашутили – ха?» Ужасно его люблю… Что ж такое, в этом чертовом доме нет ни одной приличной подушки. И кого ты видела?

      – Джексон. Она…

      – Которую?

      – Откуда я знаю? Ту, что

8

Бела Лугоши (Бела Бласко, 1882–1956) – американский кино- и театральный актер венгерского происхождения, прославился в роли графа Дракулы; играл преимущественно зловещих негодяев.

9

«Мантия» (1942) – исторический роман американского писателя Ллойда Кэссела Дугласа (1877–1951) о том, как подействовало на людей распятие Христа.

10

«Лорд-энд-Тэйлорз» – старейший элитный универсальный магазин в США, основан в 1826 г.

11

Аким Тамирофф (1899–1972) – американский харáктерный киноактер армянского происхождения, до конца своей карьеры не избавился от акцента.