Морган ускользает. Энн Тайлер

их на стул и сел сверху. Затем закурил и раскрыл газету на объявлениях.

      ПОТЕРЯНО. Белое свадебное платье 10 размера. Просьба вопросов не задавать.

      Губы Моргана растянулись в улыбке вокруг сигареты.

      Пришла Бонни, тяжело ступая и на ходу застегивая халат, стараясь удержать на ногах соскальзывающие тапки. Волосы не расчесаны, вдоль одной щеки тянется складка ото сна.

      – Там не подморозило? – спросила она. – Заморозки на почве, а? Я все собиралась накрыть самшиты. – Она приподняла штору, чтобы выглянуть наружу. – О господи, подморозило.

      – Мм?

      Бонни открыла дверцу буфета, чем-то погремела. На газете Моргана появилась почерневшая серебряная пепельница. Он пристукнул по ней сигаретой.

      – Послушай, – сказал он. – НАЙДЕНО. Ювелирное украшение, в парке «Друид-Хилл». Позвонивший должен назвать его. Я бы позвонил и сказал: кольцо с бриллиантом.

      – Это почему? – Бонни извлекла из холодильника упаковку яиц.

      – Ну, вряд ли кто-нибудь надевает, отправляясь в зоопарк, настоящие жемчуга или платиновые браслеты, а обручальные кольца носят многие, верно? И потом, кольцо всегда можно описать в общих чертах. Да, я сказал бы: кольцо. Точно.

      – Может быть, – согласилась Бонни и разбила яйцо о край сковородки.

      – ПОТЕРЯНО. Верхняя вставная челюсть. Обладает большой нематериальной ценностью, – прочитал Морган. Бонни фыркнула. Он сказал: – Я вот с нематериальными ценностями покончил.

      – Да что ты говоришь? – откликнулась Бонни.

      Он слышал, как наверху стучат босые ноги, течет вода, гудят фены. Кухню заполнил аромат кофе, смешавшийся с бодрящим, резким запахом его сигареты. Да, он уже пришел в свою обычную норму. Сумел прорваться в новый день. Морган развернул газету во всю ширь.

      – Люблю объявления, – сказал он. – В них всегда столько личного.

      – Ты отнесешь сегодня обувь в починку?

      – Обувь?.. Вот послушай: М. Г. Ничто не прощено и прощено не будет.

      Бонни поставила перед ним чашку кофе.

      – Что, если это обращено ко мне? – спросил Морган.

      – Почему к тебе?

      – М. Г. Морган Гауэр.

      – Ты сделал что-то непростительное?

      – Поневоле гадать начинаешь. Увидев такое, никуда от этого не денешься.

      – Ах, Морган, – сказала Бонни, – почему ты непременно принимаешь напечатанное в газете как что-то личное?

      – Потому что читаю личные объявления, – ответил он. И, перевернув страницу, прочитал: – ТРЕБУЕТСЯ. Руководитель геотехнической лаборатории.

      Последние пятнадцать лет Морган, предположительно, искал работу получше. Другое дело, что найти ее он не ожидал.

      – А вот еще. Опытная танцовщица.

      – Ха.

      Морган работал на семью Бонни, управлял одним из принадлежавших ей хозяйственных магазинов. Человеком он был кропотливым, любил возиться с техникой. Когда он учился в аспирантуре, его руководитель однажды пожаловался на