О чем весь город говорит. Фэнни Флэгг

пришла в мешковатом домотканом платье, в руках у нее была огромная оловянная коробка с завтраком.

      Маленькую изящную Беатрис нарядили в новенькое готовое платье с кружевным воротничком и белые кожаные башмаки на кнопках. Олаф отвел ее в школу и из рук в руки передал мисс Бимер. Но Беатрис, впервые оказавшись в незнакомой обстановке, пугалась и нервничала.

      В большую перемену она села на скамью в сторонке и заплакала. Ей хотелось домой. Элнер заметила одинокую девочку и, прихватив свою оловянную коробку, подсела к ней.

      – Если не выдашь, я открою тебе секрет, и он будет нашим, – помолчав, сказала она. – Только сначала перестань реветь.

      – Какой секрет? – сквозь слезы спросила Беатрис.

      – Обещай, что не проболтаешься.

      Беатрис шмыгнула носом и кивнула:

      – Обещаю.

      Элнер медленно подняла крышку с просверленными дырочками:

      – Гляди.

      Вытянув шею, Беатрис заглянула в коробку. Там была синяя мисочка, в которой сидел пушистый желтый утенок.

      – Его зовут Пит, – сказала Элнер. – Если хочешь, можешь его погладить.

      Беатрис провела пальцем по пуховой головке:

      – Ой, какой милый!

      – У нас дома полно утят и цыплят. Еще есть крольчата.

      – Правда?

      – Ага. Хочешь печенье? Там пять штук под салфеткой. Я немка, а немцы едят много. – Элнер протянула бисквит: – На, угощайся. У меня есть и джем.

      Они съели все бисквиты, потом снова погладили утенка.

      – А я умею делать кувырок, – сказала Элнер. – Хочешь, покажу?

      – Хочу.

      Элнер кувыркнулась, отчего платье ее задралось, выставив на обозрение белые панталоны. Беатрис засмеялась.

      Она уже ничего не боялась, когда по колокольчику мисс Бимер вернулась в класс. Девочки сами еще не знали, что отныне навсегда стали подругами.

      Вроде бы все шло своим чередом, однако весной 1916-го мужчины Элмвуд-Спрингс почуяли неладное, хоть толком не поняли, в чем дело. Жены как-то странно на них поглядывали. И часто перешептывались.

      Вскоре средь бела дня женщины стали устраивать секретные встречи в задней комнате аптеки. Собравшись, они запирали дверь, а жена аптекаря Хэтти Смит вставала на входе часовым. Когда муж ее Роберт деликатно осведомился, что там происходит, Хэтти коротко ответила:

      – Тебя не касается.

      Мужчинам было невдомек, что в аптеке собирается новое отделение Суфражистского клуба.

      Бёрди Свенсен, подписчица журнала «Миссурийская женщина», распространила среди подруг статью о женском избирательном праве. В мире шла борьба, и Элмвуд-Спрингс, хоть был невелик, не желал оставаться в стороне.

      Бёрди переписывалась с президентом Ассоциации суфражисток в Сент-Луисе, которая уведомила, что в июне произойдет нечто очень важное. Она также предупредила о возможной опасности, но женщины Элмвуд-Спрингс единодушно решили встать плечом к плечу, когда будет брошен клич. Пусть их немного, они твердо намерены занять свое место