Шуршали голуби на крыше. Валентина Телухова

некому. Вера Васильевна ногу сломала, теперь в гипсе дома лежит. А учить некому. Подменный учитель при районном управлении образования уже занят, учительница где-то в декрет ушла. Нам предлагают детей на центральную усадьбу возить, но матери против этого. Зима, сама видишь, какая лютая стоит. Вот я подумал, подумал и решил, что, кроме тебя Веру Васильевну подменить некому. У неё я был, она тебе помогать будет, будет консультировать и планы для тебя писать. Ты будешь работать под её руководством. Да ты ведь и сама у неё училась. Она говорит, что ты справишься, у тебя талант есть, а к школьному делу есть у тебя любопытство. Ты ведь в школу заглядывала и помогала Вере Васильевне. Так что ты в курсе. Ты как относишься к учительскому труду?

      – Я никогда не думала об этом, и я ведь работаю уже. Мне дело мое нравится. А как я почту брошу?

      – Почту не бросишь, будешь совмещать.

      – А кто мне разрешит такое совмещение?

      – Я уже с почтовым начальством разговаривал, так если твое совмещение делу помехой не будет, оно дает добро.

      – Я вижу, что Вы, Матвей Иванович, все за меня решили.

      – Так что? Даешь согласие?

      – Попробую. А когда приступать?

      – Завтра, с утра. Я детям скажу, чтобы в школу шли. Как машина почтовая придет, посматривай, да беги домой, а баба Паша за детишками временно присмотрит. И вот еще что, я тебе портфель от Веры Васильевны привез. Там в нем все инструкции. Телефон у тебя есть, так что позвонишь ей, она тебе все объяснит. Не робей!

      Матвей Иванович ушел, оставив Зину в полной растерянности.

      Вот уж не думала она никогда, что встанет перед классом в роли учителя. Да её и слушаться никто не будет!

      Только шаги Матвея Ивановича стихли во дворе, и Полкан перестал гавкать ему вслед, как к Зинаиде пожаловали новые гости. Сгорая от любопытства, баба Маша и баба Паша прямо с порога начали свои расспросы. А когда убедились, что Зина и впрямь детишек учить с завтрашнего дня будет, они стали наперебой давать советы. Особенно старалась баба Паша, которая в педагогике очень много понимала, потому что работала в школе двадцать лет уборщицей. Она топила печки, мыла полы, подавала звонки с урока и на урок и даже пекла калачи для завтраков.

      – Ты главное, построже с ними. Зайди в класс, как посмотри сурово на них, чтобы сразу притихли и твою силу почувствовали. Дай им знать, что у тебя не забалуешь! Главное – чтобы слушались! – говорила баба Маша.

      – Не слушай ты её, не слушай. К детям с лаской нужно, с теплом, с добротой. Я четверых вырастила, а голос никогда на них не повышала и руку не поднимала. И смотри, какие детки! Гордость моя! И меня дети уважают, любят без всякого окрика. Ты, главное оденься как-нибудь по-новому. Не в спортивных же брюках ты завтра пойдешь в школу?

      – А у меня и юбки никакой нет! Я их не ношу, поэтому не покупаю.

      – Юбку мы тебе сейчас сошьем.

      Отрез на юбку нашелся в шкафу у Зиночки. Ручную швейную машинку