Сфинкс. Тайна девяти. Кристиан Жак

старость.

      Человек, который разговаривал с Халедом, был хорошо информирован.

      – Вам необходимо подумать, я понимаю. Я вернусь завтра утром, после молитвы. Или вы заговорите, или будете обезглавлены.

      4

      Время подводить итоги.

      До настоящего момента Высшие неизвестные ускользали от своих противников, от эпохи к эпохе. Некоторых задерживали, пытали и казнили, но Девятеро сохранили свое единство, передавая друг другу свои знания.

      «Мир изменился – в нем больше нет места вам» – эта фраза не давала пленнику покоя. Если человек в серебристых очках был прав, зачем бороться дальше? Но, возможно, он врал – чтобы сломить оборону заложника.

      Одно он знал наверняка: Мансур был мертв, убит Машиной, запрограммированной уничтожить Высших неизвестных. И Халеда убьют, в чем бы он ни признался.

      По крайней мере, его семья была в безопасности, в Хомсе,[24] и скульптуры большой ценности были отправлены за границу до вторжения Исламского государства. Хрупкая частичка памяти о Пальмире будет таким образом сохранена.

      Халед не сомневался: дворцы, замки, храмы будут взорваны, колонны повалены. Всё, что было до ислама, должно исчезнуть под равнодушным, а иногда и одобряющим взглядом влиятельных стран. Несколько негодующих заявлений, быстро забытых. Какое значение могут иметь разрушение античного города и казнь старого археолога?

      Инквизитор уже установил личности двух из Девятерых. Будут ли захвачены семь остальных? А может, они уже арестованы или убиты? В любом случае очевидно – никто не заговорил. Иначе его бы не спрашивали снова и снова: «Где золото?»

      Ни слова подлецам и негодяям. У Халеда не было ни единого шанса выбраться оттуда.

      Настало время перейти к плану «Сфинкс».

      Какой-то бородач принес ему воды и лепешку.

      – Ты хотел бы разбогатеть?

      Взгляд джихадиста загорелся.

      – У меня есть деньги, много денег. Ты знаешь, кто я?

      Утвердительный кивок головой.

      – Тысяча долларов.

      Бородач сглотнул.

      – Приведи ко мне Моктара, сына Мохамеда, работника музея. Потом я заплачу тебе.

      Бородач недолго колебался. Чем он рисковал, ведь молодой Моктар вступил в ДАИШ и топтал ногами девочку, которая не носила паранджу? Безоговорочный сторонник режима. А если заложник хорошо заплатит…

      Моктар, невероятно тощий восемнадцатилетний парень с упрямым взглядом, не заставил себя ждать. Он преклонил колени и поцеловал руки Халеда, которого считал отцом и защитником. Не он ли кормил его семью после смерти матери, взяв на себя заботу о восьми детях? Моктар поклялся ему в верности и в случае необходимости пожертвовал бы ради него собственной жизнью.

      – Приказывай, и я повинуюсь!

      – Я умру, Моктар.

      – Нет, не вы! Аллах помилует вас…

      – Я приговорен.

      – Я вас защищу!

      – Нет-нет, Моктар, тогда ты тоже погибнешь. Ты помнишь о нашем разговоре месяц назад?

      – Я

24

Город в центре западной Сирии.