Оставь компас себе. Петр Альшевский

не ухожу, потому что за мою находку благодарность мне полагается. У самих ума не хватит – после моего напоминания поблагодарят.

      Не благодарят они меня, давно прошедшим прошлым считают.

      Мое выступление, господа. Затяжным постараюсь не сделать.

      Ваш мячик для вас нашел я, промолвил я крайне жестко. У меня дома женщина, но я не к ней – я к дерьму приближался. Заприметив нечто, что было предположительно вашим. Если и не вашим, то никак не моим. Но я направился, через отвращение переступил, мячик опять у вас, но он к вам не припрыгал – я его вам вложил. По совести вам бы передо мной в поклоне. Допустим поклон на словах. Благодарственная открытка в грязных разводах… царапающий усами благодарственный поцелуй! Не целуйте меня. И на открытку не разоряйтесь. По-русски смущаетесь – по-грузински скажите. Парень ты пренеприятнейший, но за мячик тебе спасибо. Неотвязный урод ты, конечно, но за мячик мы тебя благодарим. Я хоть до утра простою, но причитающееся мне от вас услышу. Я дурак, я козел, но мячик я вам нашел! какая-то собака нагадила, но я полез и мячик для вас вытащил! мячик я вам, а за мячиком гам. Издается, поскольку сочится из ран… нанесенных обидой. Мячик нашел, потом в ад я сошел – моя непрерывная песенка о мячике, кажется, недейственна.

      У напуганных грузин клюшки на изготовку, от меня, на почве мячика повредившегося, отмахиваться они намерены без снисхождения, из чувства справедливости я не отступаю, благодарности все-таки жду, им бы, разумеется, увидеть мою спину, но они видят грудь, ее непреклонную выставленность они, похоже, понимают превратно. Буйственным настроем позиционируют.

      Происходящее вокруг я воспринимаю адекватно. Не может не вызывать уважения!

      Вокруг происходит… да не особенно что-то происходит. Заснеженная скамейка, припаркованная шкода, снегом она не засыпана – ездили на ней, наверно, недавно. Если и не ездили, то чистили – почистили и не поехали.

      Возможно, сейчас поедут.

      Передаю сообщение. Выскочившая из подъезда женщина с болтающимися ушами в шкоду садится.

      Болтание ушей у нее, конечно, не собственных – на шапке у нее уши. А в квартире, что в подъезде, откуда она ошпаренно вынеслась, у нее, вероятно, любовник.

      Он аристократичен. Принадлежностью к другой нации экзотичен.

      Елда-хан!

      Наравне с манерами поразил и размерами. Непривычно масштабным овладением связность мысли порвал, и девушка чувствует, что ей с ним великоплепно, но ей нужно бежать, от наслаждения спасаться, ну и вбивание только что, мое настроение оно усилило – меня влечет не останавливаться, но меня же и выталкивает, Елда-хан прекрасно оснащен и очень компетентен – мне с ним замечательно, однако я не с ним. Естественно, я с ним, но у меня… как же мощно он меня… у меня машина на улице. Будь благоразумной и трахайся! я бы это и делала, но у меня машина, а машины угоняют, и мне… разноцветные бока. У моей машины? Перекрасили ее