Роман о Виолетте. Александр Дюма

и запирался там. Как-то хозяйка велела мне дождаться ответа, связанного с одним поручением, и я задержалась у сестры дольше обычного, так от этого у них обоих явно испортилось настроение.

      – Ну что ж, в таком случае, довольно пустых разговоров, ты будешь женщиной, подчиняющейся законам природы.

      ГЛАВА III

      Милая девочка, она была воистину прекрасна в своей естественности.

      Весь день она провела за чтением – благо моя библиотека содержала собрание ценных книг.

      – Ты не скучала? – спросил я Виолетту.

      – По тебе – да, а вообще мне не было скучно.

      – Что ты читала?

      – «Валентину».

      – Неудивительно, да будет тебе известно – это просто шедевр!

      – Я это не знала, но вот плакала много.

      Я вызвал звонком г-жу Леони.

      – Приготовьте нам чай, – велел я.

      Потом обратился к Виолетте:

      – Ты любишь чай?

      – Трудно сказать, я никогда его не пробовала.

      Леони накрыла на стол; постелила турецкую скатерть, поставила две изящные фарфоровые чашки и японскую сахарницу. Сливки были поданы в кувшинчике из того же металла, что и чайник. Чай горничная заварила нам в чайнике, а кипяток принесла в серебряном самоваре.

      – Тебе еще нужна Леони? – спросил я Виолетту.

      – Для чего?

      – Чтобы помочь тебе раздеться.

      – А зачем? – сказала Виолетта, развязывая свой витой пояс. – На мне только халат и рубашка.

      – Отошлем ее?

      – Конечно!

      – Теперь никто нас больше не побеспокоит.

      И, едва горничная вышла, я закрыл дверь на ключ.

      – Значит, ты остаешься со мной?

      – Если позволишь.

      – На всю ночь?

      – На всю ночь.

      – Ах, какое счастье! И мы уляжемся вместе, как две подружки?

      – Именно так. Тебе приходилось спать с подружками?

      – В пансионе, когда я была совсем маленькая; с тех пор я только раза два ночевала у сестры.

      – И что ты делала, лежа с сестрой?

      – Желала ей спокойной ночи, обнимала ее, и мы засыпали.

      – И больше ничего?

      – Ничего.

      – И если мы с тобой ляжем вместе, ты полагаешь, этим все ограничится?

      – Не знаю почему, но мне кажется, нет.

      – Чем же, по-твоему, мы будем заниматься?

      Она пожала плечами.

      – Наверное, тем, что ты со мной делал сегодня утром, – и она бросилась мне на шею.

      Я обнял ее и усадил себе на колени; затем налил чашку чая, добавил туда несколько капель сливок, положил сахар и предложил ей выпить.

      – Тебе так нравится?

      Она кивнула, но без особого энтузиазма.

      – Вкусно, но…

      – Но что?

      – Мне больше по вкусу парное молоко, пенистое, только что надоенное.

      Меня ничуть не удивляло ее равнодушие к чаю, я давно приметил – этому китайскому напитку присуща некая аристократическая пикантность, чуждая плебейскому нёбу.

      – Завтра утром будет тебе парное молоко.

      Возникла небольшая пауза; я взглянул на Виолетту,