Вензель императора. Анастасия Герасимова

уймись же! – прошептал он. – Отец запретил об этом с кем-либо говорить.

      – Сомнения в том, что вы исповедовали и причащали именно императора? – не обращая внимания на друга, продолжал Павел.

      Тут уж вмешалась Марья Алексеевна:

      – Павлик, ну что ты такое говоришь! Что за глупости! Мне стыдно за тебя! Простите нас, отец Алексий! Ребята просто сильно переволновались. Они очень тяжело переживают смерть государя. Пойдемте, дети! – с трого взглянула она на сыновей.

      – С Богом, Марья Алексеевна, с Богом! Хоро шие у вас мальчики, вам нечего стыдиться, – священник еще раз благословил семейство и поспешил откланяться.

      – Павел! Если ты еще раз заведешь разговор на эту тему, я вынуждена буду пожаловаться Андрею Петровичу! – госпожа Никольская строго посмотрела на пасынка.

      Павлик опустил глаза:

      – Простите меня! Я обещаю, что больше ни с кем не заговорю об этом!

      – То-то же! – произнесла Марья Алексеевна и направилась к экипажу, ожидавшему их у ворот монастыря.

* * *

      А вечером в гости к Никольским зашел Лакиер. Он был очень взволнован и, отказавшись от ужина, прошел в кабинет полковника.

      Андрей Петрович усадил доктора в кресло подле письменного стола, а сам устроился напротив и вопросительно взглянул на гостя. Тот мялся, явно не зная, как начать разговор. Полковник закурил трубку и спокойно ждал.

      – Как у вас жарко, – вымолвил наконец Борис Львович. Он достал носовой платок и отер пот, обильно выступивший на лбу.

      – Да, Гаврила явно перестарался, растапливая печь, – ответил Никольский.

      Он подошел к окну и приоткрыл форточку.

      – Итак, о чем вы хотели со мной поговорить? – осведомился полковник, возвращаясь на свое место.

      – Что вы думаете по поводу слухов, расползающихся по городу? – спросил гость.

      – Вы имеете в виду этот бред, будто государь не умер от горячки? Я и раньше это слышал. Кончина императора оказалась для всех слишком внезапной. Стоит ли удивляться, что такое событие тут же обросло различными слухами и сплетнями! Но все это чистый вздор. Уж мы-то с вами это знаем, не так ли? – спокойно ответил казак.

      – Я бы не был в этом так уверен, – Борис Львович серьезно посмотрел на Никольского.

      – И это говорит мне врач, принимавший участие во вскрытии и бальзамировании государева тела?! – изумился Андрей Петрович.

      – Именно поэтому, дорогой Андрей Петрович! Именно поэтому я имею некоторые основания не отметать полностью эти слухи.

      – Я не понимаю вас, Лакиер!

      – Мне просто необходимо с кем-то поделиться своими мыслями! Зная вас много лет как порядочного человека и, кроме того, приближенного к государю в последние недели его жизни, я решил именно вам рассказать о своих сомнениях. Возможно, у вас получится их разрешить, – г ость с надеждой взглянул на Никольского.

      – Борис Львович, я ничего не понимаю. Прошу, выражайтесь яснее! – немного раздраженно произнес полковник.

      – Хотя,