Лили и осьминог. Стивен Роули

за мою резкость, чем злит меня, и сам берет планшет с ручкой. Свободно только одно место, он занимает его и начинает писать. Я приваливаюсь к дверному косяку и держу на руках Лили в ее потрепанном пледе. Вскоре выходит врач, и когда я объясняю, что случилось, она говорит, что нам нужна хирургическая больница на другой стороне улицы, двумя кварталами дальше. Тик-так, тик-так. Драгоценные минуты утекают одна за другой.

      Когда мы уже поворачиваемся, чтобы уйти, какая-то женщина, похожая на даму с поленом из «Твин Пикс» (хотя это я держу полено в виде парализованной таксы), хватает меня за руку и восклицает: «Что бы ни сказали вам, не усыпляйте свою собаку». Только что мне хотелось послать ее подальше, но от этих слов я застываю как вкопанный, и по щекам вдруг катятся слезы.

      – Она еще будет счастлива, если вы позволите ей, – добавляет незнакомка и мгновенно затмевает в моих глазах весь мир.

      Я киваю, продолжая лить слезы, а Лили даже не пытается слизнуть их. Где-то в глубине души я понимаю, что нельзя терять и секунды, и это осознание возвращает мне способность двигаться. Я выскакиваю за дверь.

      Джеффри влетает на стоянку перед хирургической больницей, подрезав по моему настоянию сразу несколько машин. Нас уже ждут, последнего из врачей вызвали специально для нас. Хирургическая сестра забирает у меня Лили и поспешно уносит ее за качающуюся на петлях дверь. Я и опомниться не успел, как она исчезла. Никто не дает нам заполнять никакие бланки. Никто не предлагает сесть. Никто не советует мне не усыплять мою собаку. Не зная, как быть, мы стоим посреди большого стерильного помещения, в окружении тревог и трагедий. Смотреть здесь не на что, кроме собственных ног. Бесплатный кофе есть, но наверняка омерзительный на вкус, и вообще, как можно пить черные помои, когда весь остальной мир потягивает золотистое новогоднее шампанское?

      После недолгого, но бесконечного ожидания нас приглашают в отдельную смотровую. Лили там нет. Зато есть два стула, и мы садимся. И нервно ерзаем, пока не входит ветеринар – блондинка с добрым лицом, слишком спокойная для хирурга и вместе с тем настолько властная, словно отслужила в армии. На основании неврологических симптомов она подозревает у Лили повреждение межпозвоночного диска и собирается провести миелограмму, чтобы точнее определить место формирования грыжи.

      Что такое миелограмма, я не знаю, и понимаю, что восполнять этот пробел некогда, но судя по всему, это слово означает некий вид обследования с целью выявления патологий позвоночника.

      – А что потом?

      – А потом, в зависимости от результатов миелограммы, больше всего шансов, что Лили снова сможет ходить, даст операция.

      – Операция, – с этой мыслью я стараюсь свыкнуться так быстро, как только могу.

      – Чем раньше, тем лучше.

      Видимо, раздумывать вообще некогда.

      – То есть понадобится операция или нет, будет известно после миелограммы?

      – Честно говоря, я приняла бы решение прямо сейчас. Для миелограммы понадобится