Лили и осьминог. Стивен Роули

доме время остановилось. Кажется, работает телевизор, включен канал НВО. Но даже на нем сюжет разворачивается еле-еле.

      Пока не звонит телефон.

      Я даже не замечаю, как хватаю трубку, и спохватываюсь, лишь когда у меня в ухе слышится голос врача.

      – Лили перенесла операцию нормально, – от облегчения меня чуть не вывернуло насухую. – Миелограмма показала спинальную компрессию в области десятого-двенадцатого грудного позвонков. Мы сделали операцию сразу же и провели гемиламинэктомию в этой области.

      Я киваю, будто мне понятно, что именно все это означает. Киваю собеседнице, которая не видит меня, пытаюсь слушать и мысленно повторяю, что все прошло успешно. Потом силюсь повторить слово «гемиламинэктомия», и оно получается у меня, как у ребенка, впервые выговаривающего «алюминий»: «алю-ними-мини-ний».

      – Если коротко, мы сделали разрез, чтобы открыть доступ к позвоночнику, обнажили его и извлекли межпозвоночную грыжу.

      Извлекли – и что с ней было дальше?

      – Лили перенесла операцию без осложнений и благополучно вышла из наркоза.

      Благополучно. Как будто наркозы, миелограммы, обнажение позвоночника, и «алю-ними-мини-ниевые» операции – обычное житейское дело.

      – А она может… операция пошла успешно?

      Я вдруг понимаю, что стою навытяжку, будто врач вошла к нам в гостиную. Как я вставал, я не помню, но теперь я на ногах, не знаю, на что смотреть и куда девать свободную руку. Именно этих вестей я и ждал, но почему-то я холоден, как лед, тепло водки отхлынуло от моих конечностей.

      – У животных, страдающих от повреждений такого типа, максимум неврологических улучшений наблюдается в первые три месяца после операции. Некоторые улучшения вы заметите сразу же, но не отчаивайтесь, если выздоровление Лили поначалу будет медленным. Лично мой прогноз – осторожно-оптимистический.

      – Осторожно-оптимистический – это…

      Сверху доносится взрыв смеха, и я кидаю в потолок убийственный взгляд.

      – Осторожно-оптимистический – это значит, что она поправится.

      – Полностью?

      – Прогноз осторожно-оптимистический.

      Хватит повторять одно и то же! ОНА БУДЕТ ХОДИТЬ?!

      – Нам понадобится подержать ее у себя ближайшие семьдесят два часа, чтобы последить за первым этапом выздоровления и выяснить, нет ли признаков осложнений. Завтра мы закрываемся на Новый год, значит, вы можете навестить ее послезавтра, если пожелаете. Но ненадолго. Ей не стоит перевозбуждаться. Или можете приехать еще через день и сразу забрать ее домой.

      – Спасибо, доктор.

      – Работать с Лили было удовольствием для нас.

      Она не понимает, что я пытаюсь выразить.

      – Нет, – и я повторяю со значением: – Спасибо вам.

      Повесив трубку, я обессиленно падаю на диван и передаю Джеффри все, что только что узнал – и когда можно проведать Лили, и когда можно забрать ее домой.

      Он смотрит на меня, явно не зная, что сказать.

      – Видимо,