Андерсен. Шарль Левински

я разбираюсь. Кладут на край ванны доску, к ней накрепко привязывают объект и погружают его голову в воду. Поначалу они пытаются задерживать дыхание, потом впадают в панику. Чем дольше длить это состояние, тем разговорчивее они становятся после этого. Эффективнее всего, когда их извлекаешь в самый последний момент, перед тем, как они потеряют сознание. Дать им схватить ртом воздух и тут же снова погрузить в воду.

      И больше нельзя думать об этих вещах. Никогда больше. У Андерсена не было ничего подобного.

17

      Занять голову чем-то другим. Единица – простое число. Двойка – простое число. Три. Пять.

      По пять пальцев на каждой руке. Сосредоточиться на цифрах.

      Семь. Одиннадцать.

      Тринадцать – несчастливое число.

      Моя мать была суеверна. Если рассыпала соль, то брала щепотку и бросала через левое плечо.

      Не моя мать. Мать Андерсена. Вальбурга Андерсен. Родилась 4 марта. Тебе на радость.

      Простые числа.

      Семнадцать. Девятнадцать. Двадцать три.

      23 октября – день рождения Фридерике Мюленбах. Невесты Андерсена. Моей невесты. Я подарил ей крестик. Может, он был на ней, когда бомбардировщики…

      На этом месте у меня откажет голос.

      Всё чаще у меня такое чувство, будто я плачу, но не могу почувствовать слёзы на лице. Ещё одна странность.

      Двадцать девять. Тридцать один.

      От Бойтлина застряло в памяти больше, чем можно было ожидать. Он нам рассказывал, что ещё никто не нашёл формулу, по которой наперёд высчитываются простые числа. Но наоборот можно у любого числа узнать, простое ли оно. У некоторых сложно, но выявляется это всегда. Это очень человеческие числа.

      Тридцать семь. Сорок один. Сорок три. Сорок семь.

      Мне сорок семь лет. Андерсена по документам я сделал на пять лет моложе. Кто всю жизнь занимается физическим трудом, изнашивается быстрее. Всё надо учитывать.

      Всего сорок семь. У меня в запасе ещё много времени. Говорят, это лучшие годы. Лучшими они не станут. Но все будут мои.

      Если мне удастся убедить их в Андерсене.

      Разумеется, мне это удастся. Я всё продумал.

      Пятьдесят три. Пятьдесят девять.

      Стоп.

      Мне следует привыкнуть думать только о таких вещах, о каких думал бы Андерсен. Он не может знать, что такое простые числа.

      Клички коров в хлеву у вдовца Гроскопфа.

      Эрна. Анна. Пеструха.

18

      Между этими двумя, мужчиной и женщиной, что-то происходит. Какая-то разборка. На слух похоже, что он её бьёт. При каждом ударе он всхрипывает от напряжения.

      Я никогда не ценил коллег, которые бьют, прилагая много усилий. Это знак недостаточной точности. Это всё равно, что забрасывать гранатами там, где управился бы один снайпер.

      Расточительство.

      Женщина кричит. Короткими, тонкими вскриками.

      У меня нет чувства времени, но эта сцена кажется мне бесконечно долгой. Он дышит всё тяжелее, а она кричит.

      Между тем её голос я уже хорошо знаю. Мы пели вместе.

      Если мы действительно