За святую Русь! Фельдъегерь против нашествия Батыя (сборник). Юрий Корчевский

оружие, сдавайтесь. Тогда мы никого не тронем. Отдайте шкурки и серебро – и мы уйдём. Богом клянусь!

      Саамы слушали и не верили. Если оружие бросить, не перебьют ли их, как бельков неразумных на льду?

      Однако разум возобладал над страхом и сомнениями. Вперёд выступил пожилой рыбак:

      – Шкурки отдадим, а серебра нет. Рыба есть солёная и копчёная, не продали ещё.

      – Тогда скажи своим – пусть несут сюда шкуры. Только без утайки, сам проверю.

      Чухонцы разошлись по жилищам с унылым видом – шкуры убитых зверей приносили им основной доход. Но все шкурки были со зверя летнего, не самого лучшего. Самый ценный мех – густой, пушистый, с подшёрстком – был зимой, и за него давали самую большую цену. Однако и сопротивляться бесполезно: чужаков больше, и они вооружены хорошо. Мужчин могут убить, и тогда племя вымрет.

      Понемногу чухонцы возвращались из своих избушек на «курьих ножках» и несли с собой связки шкурок. Здесь были заячьи, и куньи, и соболиные; несколько – росомахи, волчьи и одна медвежья.

      Груда мехов на маленькой площадке в центре росла.

      Наконец явился последний и швырнул шкурки песца.

      Старшина деревни обвёл мужчин глазами:

      – Все тут.

      – Проверим. Идём со мной.

      Пока они досматривали дома, Мефодий стал раскладывать шкурки на четыре равные доли – сначала заячьи, потом лисьи, куньи и все остальные. Застопорился на медвежьей. Из неё, коли выделка хорошая, славная накидка для саней получается, ни один мороз такую не проберёт.

      Посомневавшись, Мефодий кинул её в свою кучу.

      Остальные ушкуйники возмутились сразу:

      – Уговор был – поровну, по чести делить!

      – Мне что, шкуру резать, портить?

      – А коли ты себе медвежью взял, нам лисьи дай, или росомахи.

      Пришлось Мефодию делить по совести.

      Потом ушкуйники начали сносить шкурки на берег.

      К тому времени кормчие уже перегнали ушкуи поближе к лодочным причалам. Вот почему они оставались на своих судах! Видимо, тактика сия была отработана уже давно.

      Воины со смешками стали перетаскивать шкурки на кораблики. Мех – груз лёгкий, но объёмный, и сразу заполнил собой много места.

      Укладываться решили позже, сейчас важно было побыстрее покинуть деревню.

      Как только вернулся Евстафий и развёл руками – мол, всё выгребли, подчистую, тут же отчалили.

      Отойдя вдоль берега на полчаса хода, причалили и стали укладывать трофеи в трюмы.

      На трёх больших ушкуях, морских, с этим было проще. На носу и корме трюмы были, а на ушкуе Корнея был лишь один небольшой трюм, на корме. Корней сам заталкивал шкурки в кожаные мешки – они хорошо предохраняли груз от сырости – и укладывал их в трюм. Потом выпрямился и отряхнул ладони:

      – С почином вас, братия! Мыслю я, по золотой деньге каждый из вас себе добыл.

      Глава 5

      Ворон

      Ох, не стоило Корнею произносить эти слова, делить шкуру ещё не убитого медведя.

      С