Ребенок Бриджит Джонс. Дневники. Хелен Филдинг

вообще в счет не идет.

      – Извините, проворонил. Мы в эфире, – сообщил Джулиан.

      БЛЯМС!

      На экраны выплыла тема передачи, зазвучала, суля срочные новости, заставка. Можно подумать, сотрудники «Удивись, Британия!», подобно муравьям, тащат каждый свою сенсацию изо всех мировых щелей; на самом деле они слоняются по студии, обсуждая секс и ничего кроме секса.

      – Злоупотребление алкоголем! – пискнула Миранда. Испугалась, быстро перешла на свой обычный вещательный тон: – Что это? Серьезная угроза для юных британок или просто старый добрый способ времяпровождения?

      БЛЯМС.

      Пошел видеорепортаж – толпа пьяных в стельку девчонок вываливается из паба.

      – Как думаешь, все дело в моем возрасте? – прошептала я Миранде в наушник.

      – Нет, конечно. Просто он – эмоциональный тормоз! – объявила Миранда – снова на всю страну. – А сейчас сэр Энтони Хопкинс…

      – …превзойдет себя, – прошипела я, спохватившись, Миранде в наушник.

      – Превзойдет себя! – Миранда сверкнула улыбкой на пустое кресло, где должен был сидеть Энтони Хопкинс.

      – Явив нам весь спектр актерских эмоций, – отчаянно засуфлировала я.

      – Явив нам ВЕСЬ СПЕКТР актерских эмоций, – выдала на камеру Миранда.

      БЛЯМС.

      – И наконец: откуда берутся геи? Новейшие исследования доказывают, что сексуальная ориентация формируется еще в утробе матери.

      – Точнее, в какой момент жизни мужчина становится патологическим запудривателем мозгов? – поправила Миранда, откидываясь на спинку кресла в ложной уверенности, что клип уже идет.

      – Бриджит! Миранда!

      В студию ворвался Ричард Финч – мой босс.

      – Я же просил не болтать о своем о девичьем между заставками! Что у вас тут за бардак? Где Энтони Хопкинс?

      И правда – где?

      Я напряглась. Новостному клипу оставались считаные секунды.

      – Добудьте мне Энтони Хопкинса! – зашипела я Джулиану в наушники.

      – Встречайте! – бодро заговорила Миранда. – С корабля на бал, наш следующий гость…

      – Тяни время, Миранда!

      Энтони Хопкинс, седой, в костюме, неуверенно озираясь, шел по студии. С наушника Миранды я переключилась на наушник Джулиана:

      – Джулиан, Хопкинс уже здесь. Камеру влево, в смысле, вправо. Короче, за кресло.

      – Рыцарь Ее Величества, – тянула Миранда.

      – Да подведите же его к креслу! Подведите Хопкинса к креслу! – шипела я тоном взбешенной альфа-самки, которую такси завезло не туда, куда надо.

      – Наше национальное достояние… – из последних сил импровизировала Миранда. – Наш плотоядный оскароносец…

      Джулиан втолкнул Энтони Хопкинса в кресло, звукооператор на ходу прицепил микрофон к его лацкану.

      – Да, да – национальное достояние, о чем я не устану повторять; актер, чье дарование прошло проверку эпохой, сэр Энтони…

      В кресле сидел совсем не Энтони Хопкинс.

      – Хопкинс! – выпалила Миранда, в упор глядя на незнакомца. – Скажите, сэр Энтони, образ Ганнибала Лектора мешал