Когда сорваны маски. Матс Ульссон

или кто-то управлял ею из дома, но она следовала каждому моему движению. Я хотел помахать рукой в глазок, но воздержался.

      Что мне было делать? Звонить? А потом? Представиться курьером фирмы «С доставкой на дом»? Но где в таком случае мои товары? Глупая идея. Между тем дом не подавал никаких признаков жизни.

      Я мог бы назваться журналистом и сказать, что готовлю репортаж о жизни людей в сконской глубинке. Я сам видел в газетах такие материалы прошлым летом. Но со мной не было фотографа. Кроме того, меня могли узнать, а если при этом они догадывались, что девочка у меня, я рисковал в том числе и ее безопасностью. Не говоря уже о своей.

      Я поежился. Дрожать от страха средь бела дня – на меня это непохоже.

      Я огляделся. Дорожка, на которой я стоял, была гравийной, но выглядела выровненной и ухоженной. Кроме того, у меня создалось впечатление, что ею регулярно пользуются. Я не видел за стеной никаких строений, но предполагал их наличие. Я не знал, что это могло быть: частный дом или какое-нибудь учреждение. Возможно, частная лечебница. Для них обычно выбирают такие уединенные места. С наслаждением вдыхая свежий воздух, я размышлял о том, почему трава так здорово пахнет. Потом начал накрапывать дождь. Я сел в машину, повернул ключ зажигания и тут же пожалел об этом.

      Потому что в этот момент меня осенило.

      Ведь если дорогой кто-то пользуется, значит дом не безлюден.

      Он не подавал никаких признаков жизни, но кто-то ведь подстригал сегодня эту лужайку?

      Сворачивая на шоссе, я был вынужден остановиться, чтобы пропустить двух байкеров. Я проследил за ними в зеркальце заднего вида: оба свернули в сторону ворот. На парковке я развернулся и поехал обратно, но не увидел возле стены ни байкеров, ни мотоциклов. Дорожка упиралась в лужайку посреди леса слева от ворот, то есть байкеры, очевидно, проникли во двор. В задумчивости я постукивал по рулю.

      Или стоит все-таки воспользоваться домофоном?

      Возможно, но что мне в таком случае им сказать?

      Убедительного предлога никак не удавалось придумать. Но я ведь всегда мог соврать, что заблудился.

      Подрулив к воротам, я вышел из машины, оставив мотор работать на холостом ходу, и нажал кнопку.

      В микрофоне что-то щелкнуло, но только и всего.

      Я повторил попытку и на этот раз услышал женский голос:

      – Что вам угодно? Сейчас не приемные часы.

      Голос звучал резко, почти пренебрежительно. Или мне так показалось?

      – Я заблудился. Мне нужно в Сольвикен, вероятно, я не там повернул.

      – Поезжайте до шоссе, там повернете налево, – объявила женщина и завершила разговор.

      Вернувшись в машину, я закрыл дверцу и позвонил Арне. Тот отвечал, что все хорошо, малышка смотрит по телевизору какой-то старый фильм про дождь.

      – Вот уж не думал, что сегодня показывают такое, – удивился я.

      – Это еще что, до этого был Нильс Поппе, он же солдат Бом[9].

      – Помнишь

9

Нильс Поппе (1908–2000) – шведский киноактер. Солдат Бом – герой одноименной комедии 1948 г. шведского режиссера Ларса Чельгрена.