Как стать контрабандистом 3. Транзит. Арест Ант

что подозреваемый обязан был знать о наличие сигарет в грузе. А его отрицание этого звучит крайне неубедительно. Вот и весь сказ.

      Красной нитью через протокол проходит только одна мысль – однозначно виновен и точка. С навязчивым упором на моё подозрительное гражданство. А уж неопровержимые доказательства криминала обязательно будут найдены следователями в обозримом будущем. И нечего тут вертеться под ногами правосудия со своими жалкими придирками.

      Целый абзац посвящён легализации кулуарного решения судьи о дополнительном содержании меня в полицейской тюрьме с 3 по 16 декабря. Подумаешь, какая-то парочка лишних недель в комфортабельных условиях под присмотром квалифицированных специалистов. Следователь же не просто так позвонил и попросил. У него явно были свои очень веские причины. И самое главное. В Миккели нет комнаты для проведения допросов.

      Хотя тут они явно залепили какую-то лажу. В тюрьме нет комнаты для допросов? Интересно, это на кого рассчитано? Может, здесь и камер нет, а только помещения для послеобеденного отдыха с приходящей обслугой? Они бы хоть слегка подумали, когда дословно переписывали этот лосиный бред.

      Три предложения подряд в самом конце протокола касались моего самочувствия. Мне потребовалось перечитать их несколько раз, чтобы пропитаться всей таинственной глубиной заковыристости судейской мысли:

      «Принимая во внимание серьёзность следствия, освобождение по состоянию здоровья является неумеренным требованием. Здоровье подозреваемого на заседании производило плохое впечатление. Здоровье подозреваемого не может препятствовать его дальнейшему содержанию в полицейской тюрьме».

      И сразу за этим следовал уже известный вердикт:

      «Подозреваемого отправить в полицейскую тюрьму города Лаппеенранты, из которой сразу этапировать в тюрьму города Миккели, как только будет получено новое назначение».

      Ну, этот единственный самостоятельный вывод судьи очевиден и прост. С глаз долой, раз гнилой. Мы не водимся с тобой.

      Я скомкал две странички протокола и с силой запустил их в мусорное ведро. И даже не удивился, что они точно попали по назначению.

      В понедельник мне принесли пакет с вещами, но без Snug. Я немедленно озверел и поплёлся к верухаям на разборки. Надо посмотреть, как на деле работают шаламовские заклинания²⁰. Просить ничего не буду, но вот своё клыками вырву… даже временно нерабочими.

      У будки три вертухая лениво трепались, разглядывая свежие газеты.

      – А почему мне не выдали мой медицинский препарат? – стараясь, чтобы голос звучал предельно ровно, спросил я.

      Два вертухая переглянулись, повесили газеты на перила ограждения и неторопливо направились к лестнице. У них явно отсутствовало всякое желание выслушивать чужие проблемы. Оставшийся посмотрел на меня с тоской, но ответил:

      – Сейчас узнаю, – он с явной неохотой достал рацию и забубнил. Подождал ответа и задумчиво произнёс, – А вы уверены, что это не табак?

      – Какой табак?

      – Шведский.

      – Да