Колизей. Елена Крюкова

выйдет – не придет назад.

      Вы, дворники, мои ребята.

      Истопники, мои солдаты.

      Пила я с вами до заката.

      Я с вами ночку пропила.

      Лазурью глотку залила.

      Спалила ртутью потроха!

      Я сулемой сожгла – дыха…

      Цианистый я калий – ем!

      Рассвет. Лопаты и меха.

      Рассвет. А ну его совсем.

      Свадьба в кабаке

      Я на свадьбе гуляю нынче —

      на чужой, ох, не на своей!

      И сверкает жемчужная низка

      у меня меж шальных грудей.

      Груди белые все в морщинах.

      Не сочту я злобных морщин.

      Вся шаталась, как в бусах, в мужчинах!..

      Вот и нету со мной мужчин.

      Эта жизнь, как голодная крыса,

      то укусит, то юркнет в щель…

      Уходящую – надобно сбрызнуть.

      Пусть ударит в голову хмель.

      Как лелеяли, как ласкали!..

      Вместо рук – гудит пустота.

      Меж серебряными висками

      смерть мою целую в уста.

      Как невеста красива, Боже.

      Как сияет белая ткань.

      Как она на меня похожа.

      Эта нищенка, эта дрянь.

      Те же серьги до плеч – для соблазна.

      Тот же алый рот – для греха.

      И такою же зверью несчастной

      смотрит ввысь головы жениха.

      Жизнь – крутая, святая сила.

      Для любви раздвинь ложесна.

      А потом распахнет могилу

      для тебя только Смерть одна.

      И забьешься в крик, разрывая

      кружевную, до пят, фату:

      Я живая! Бог, я живая!..

      Не хочу идти в пустоту!..

      Жить хочу!..

      …В головах постлать бы

      этой девочке – поле, снег.

      Все гремит последняя свадьба.

      На подносах уносят век.

      И я, вусмерть пьяная, плачу,

      оттого, как свет этот груб,

      и в ладонях моих горячих —

      лик, целованный сотней губ;

      и я рюмку себе наливаю

      да под самое горло огня:

      Господи, пока я живая,

      выдай Ты за Себя меня.

      «Ах, девочка на рынке…»

      Ах, девочка на рынке,

      В кулаке – гранат!

      Давай гулять в обнимку.

      Пусть лешаки глядят.

      Плещи в меня глазами —

      В них черное вино.

      Дай мне пронзить зубами

      Кровавое зерно.

      А зерна снега валят,

      Крупитчаты, крупны…

      Твой рот

      твой плод захвалит!

      Раскупят! О, должны!..

      И деньги искрят, льются

      В смуглявину руки —

      За счастье жизни куцей,

      За сладкий сок тоски.

      Василий Блаженный

      Напиться бы, ах, напиться бы,

      напиться бы – из горсти…

      В отрепьях иду столицею.

      Устала митру нести.

      Задохлась!.. – лимон с клубникою?!.. —

      железо, ржу, чугуны —

      тащить