Украинский синдром. Ирина Голаева

соглашение в Беловежской Пуще. Подписывали его от имени многомиллионного народа те, кто не имел ни малейшего права на это, но которым так удалось заморочить всем головы, что народ даже не удивился, проснувшись на следующее утро в разных государствах. Казалось, что это сон, недоразумение. Что скоро все поймут ненужность подобного, и все будет по-прежнему. Но прошло 25 лет, а никто ничего не собирается возвращать обратно. Наоборот, все ревностно вцепились в свои куски жирного пирога и не выпускают из своих коготков. Все готовы дружить и подхалимничать перед кем угодно, хоть перед самим чертом, лишь бы не лишиться своей удельной власти и не соединиться с бывшем патроном – Россией.

      Больше всех эта трагедия разделения некогда единого и могучего государства коснулась русских. Ведь именно они были тем государственно образующим звеном, соединявшим в единое целое различные области огромной империи, разной во всем – по уровню культуры, грамотности, промышленности, сельскому хозяйству, языку, религии. Русские несли для политически и экономически отсталых народов Средней Азии, Кавказа, Дальнего Востока и, что греха таить, самой Украины и Белоруссии – просвещение, формирование и сохранение собственного алфавита, языка. Они строили и восстанавливали города, создавали промышленность, научные школы, университеты. Именно русские помогли народам окончательно оформить собственные национальные отличия, сохранить фольклор, этническую культуру. Этого требовала идеология братских народов. Брат брата должен поддерживать и беречь. Эта формула, изначально отсутствующая в идеологии первых коммунистов, позже, при становлении СССР, стала необходимым условием для возможности существования первого в мире социалистического государства на огромной многонациональной территории. Теорией пришлось поступиться перед требованием и необходимостью жизни и практики. Жизнь всегда все расставляет на свои места.

      Для возможности безбарьерного общения нужен был единый язык. Им и стал русский, по факту большинства государствообразующего народа. Русские, из-за необходимости поднятия отсталых и регрессивных районов страны, оказались разбросаны по всем ее уголкам. Не было места, где не было бы русских. Им пришлось заново начинать жизнь на новом месте, осваиваясь с местными культурными и природными особенностями, учитывая их и зачастую, подстраиваясь под общий ход жизни. Резко что-либо нарушать было нельзя. Требовалось малыми порциями, шаг за шагом добавлять в традиционную жизнь этих народов новое, знакомя с новыми мировыми технологиями, тенденциями, открытиями. Во времена царской России подобное внедрение нового происходило малыми шагами и усилиями, потому что миры аристократии и тех, кто обслуживал ее, не пересекались. В новой рабоче-крестьянской стране, где вся власть принадлежала этим самым рабочим и крестьянам, требовалось массовое и целенаправленное просвещение прежде всего крестьян, чтобы в дальнейшем создавать условия по их перетеканию в класс рабочего пролетариата.

      Российская