Акука. Владимир Александров

отловила внука и теперь сердится – на себя, на меня, в последнюю очередь на комаров. Бабушка у нас часто бывает справедливой.

      Сердится и украшает поверхность внука изумрудными пятнами зелёнки. Украшает плотно, без пропусков и осечек. «Хорошо тому жить, у кого бабушка ворожит!»

      Человек-салют из внука получается.

      Мальчишка извивается из всех своих голых сил. Но сегодня волю бабушки ему не согнуть. Хорошо бы обрисовать Антон Антоныча в зелёнке. Но у меня не хватит слов.

      …А вечером к соседям приехали по делам лесники.

      Антон Антоныч бросился к их пыльному мотоциклу с коляской. Потрогал фару. Сунул палец в спицы, потом палку. Пытался залезть на седло, но упал. Снова полез.

      Выходят мужчины от старика Яна, а перед ними раскрашенный Антон Антоныч.

      Молодой, чисто выбритый парень в форменной фуражке привалился от смеха к стене. Два других лесника повалились в траву. Такого здесь они ещё не видали.

      – Комары в Красной книге, а ты их вон сколько угробил! – сказал лесник в фуражке.

      – Маугли, – добавил самый старший и вытер глаза платком.

      – Акука! – ответил внук и почесал макушку.

      Наш аист

      После 10 мая на хутор каждый день прилетает белый аист.

      Давний знакомый. Большой, тяжёлый, видно, в годах. Гнезда у него нет и спутницы нет. Наш аист общительная душа! Опустился на конёк крыши и сразу щелкать красным клювом. Оповещает двор о своём появлении.

      Обе собаки и особенно куры истерично возмущаются. Нестройным, трусливым хором завидуют свободной птице. А птица щелкает клювом себе и нам на радость да головой крутит на все четыре стороны. Хутор приветствует!

      Антон Антоныч торопится навстречу аисту.

      Живность дворовая успокаивается, внук поднимает руки и кричит:

      – Аика! – так он аиста называет.

      Успокаивается и аист. «Вот и новая весна, – думает он, – а люди так и не приладили донышко под гнездо. Где им теперь: стары мои хуторяне, сами себя обихаживают с трудом».

      Аист разгуливает по коньку Яновой крыши. Подолгу стоит на коньке, охорашивается. Знает важная птица: ни на эту крышу, ни на душистую сосну возле дома старики-хозяева уже никогда не вытащат тележное колесо, корзину или хотя бы автомобильную покрышку.

      «Значит, и гнезду моему здесь не быть», – сотый раз говорит себе аист.

      А внизу, задрав головёнку, стоит мальчишка.

      Ян и Текля хорошо понимают аиста, а помочь и правда не могут. Раньше могли, но откладывали с весны на весну. Так и не выбрали времечко в плотной хуторской жизни. Теперь оно ушло. А как хорошо было бы пожить в таком счастливом соседстве!

      Могли бы и дети гнездо устроить, но тоже с весны на весну откладывают. Да и не верят старики в их таланты. Отговаривают детей, сглазу боятся, руки неверной: а вдруг аист откажется от городской помощи? Так бывает.

      Подразнил аист живность дворовую, вызвал щёлком из дому Антон Антоныча и теперь на поле перелетает. Рядышком совсем.

      А как