Преступление из наказания. Прошлое переплетается с настоящим…. Александр Семёнович Черенов

формами, но и художественно разбитой головой, кровь из которой уже не сочилась лишь по одной причине: «высочилось» всё, что могло.

      – Тело осматривали? – повернулся я к эксперту.

      Тот молча отработал головой «по горизонтали».

      – А давно Вы здесь?

      Голова эксперта опустилась ещё ниже.

      – Вы хотите спросить, чем я занимался всё это время?

      – «Ты говоришь!» – буркнул я, поворачивая шваброй «экс-вершителя судеб».

      – Вы же сами видели обстановку…

      Текст шёл, хоть и из головы эксперта, но по-прежнему откуда-то снизу.

      – … «Экскурсантов» понаехало не меньше двадцати штук… Как было работать в такой обстановке?!..

      – Ладно, приступим, – махнул я рукой, приговаривая эксперта «к исправительным работам». Мужик быстро натянул на руки перчатки, и оглянулся на меня. Я понял этот взгляд, и, в свою очередь, оглянулся на «оперов».

      – «Предадим товарища земле», джентльмены!

      Спустя минуту эксперт уже осматривал тело

      в горизонтальном положении.

      – Ну, что скажете?

      С этим экспертом мы были «на Вы». Вернее, это я держал дистанцию, а он не прочь был её сократить. Но я человек злопамятный, и не мог так скоро «отпустить» ему откровенно хамское поведение на первом нашем совместном выезде. Товарищ вздумал учить меня жизни, а в результате был научён ей сам.

      – На самоповешение непохоже…

      – Подвесили товарища?

      Эксперт неопределённо двинул плечом: раньше он был, куда решительней. Видимо, жизнь и в самом деле его научила, и не только судебной медицине, но и самой себе. Осмотрительности, в любом случае.

      – Характер раны на голове даёт основание предположить…

      – Бессознательное состояние? – «подвинул» я товарища к ответу. На этот раз товарищ не стал «отодвигаться назад». Я оценил это, и «склонил голову» перед павшим: стал изучать его затылок.

      – Откройте, пожалуйста, рану.

      Эксперт тут же сделал покойнику «глубокий пробор».

      – Похоже на кастет…

      – Тупой твёрдый предмет, – осторожно кашлянул эксперт, так же осторожно покосившись на меня.

      Я усмехнулся.

      – Ну, естественно. Детали мы уточним в протоколе.

      Речь шла, разумеется, о протоколе допроса, в котором я уточнил бы уклончиво-хрестоматийную формулировку о «тупом твёрдом предмете». Уточнил бы я её «привязкой» к кастету. Ну, а пока я обернулся к следователю и операм.

      – Не находили?

      Вопрос можно было и не задавать: не для того товарища «одарили» кастетом по голове, чтобы он так просто нашёлся. «История вопроса» давала возможность предположить, что кастет, если и найдётся, то лишь там, где и должен быть найден… по замыслу «ответственного за хранение».

      – Ну, хоть что-нибудь нашли?

      А уже этот вопрос я задавал неспроста: коллеги