И нас качают те же волны. Провинциальный детектив. Лидия Луковцева

Васильевна, филолог по образованию, до сих пор в узком кругу грешила неправильностями: «апельсон», «пинжак» – память о студенческом ерничаньи.

      Одним словом, перечень тостов, имеющихся в арсенале подруг, был живым организмом, видоизменяющимся и мутирующим. Все же подвижность его была ограничена, что было сравнимо со школьным сочинением на свободную тему. Как выбор так называемых свободных тем был ограничен несколькими (война – экология – нравственные ценности), так из всей сокровищницы тостов использовались несколько, отвечающих текущему моменту: а) кто из подруг являлся принимающей стороной и, следовательно, от ее предпочтений; б) событий международного масштаба, трагических и радостных; в) семейных дат, связанных с детьми и внуками.

      Пока вскипал чайник, дамы спели:

      Берега каки крутые,

      Петухи на них поют,

      Каки хозяева скупые —

      Водка есть, не подают…

      Итак, вечер завершился чаепитием, затем следовал ритуал провожания. Людмилу Ивановну довели, как обычно, до магазина «Водолей», дальше был уложен асфальт и вдоль дороги выстроились фонари. Они хоть и горели через один, риск споткнуться сводился к минимуму.

      Оставшиеся члены коллектива расставались по-честному, без обид: на перекрестке, а дальше поодиночке шли к своим очагам.

      И завершился этот знаменательный день благополучно. Добравшись до своих обиталищ, подруги отзвонились, доложив друг другу, что дома. Окончили вечер, сообразно своим склонностям и потребностям.

      Мила, попив минералки (желудок пошаливал), села пообщаться с рыбками («соскучились по маме, сладкие мои?»). В десятиведерном аквариуме когда-то обитало их великое множество, и плебеев-гуппи, и более благородных – сомиков, скалярий, моллинезий. Теперь там плавало лишь десятка полтора гуппи и неонов.

      Людмила Ивановна, как всякий нормальный человек, любила природу во всех ее ипостасях, а жизнь в пятиэтажном муравейнике еще усугубила эту любовь. Подоконники у нее были плотно заставлены цветами, в квартире постоянно проживал кто-то из братьев наших меньших.

      Так однажды появился в ее доме рыжий персидский кот Чубайсик. Когда подруги узнали, какую сумму отстегнула Мила за котенка, они только покрутили пальцем у виска. Между тем, сумма была сравнительно небольшой, потому как Чубайсик не имел паспорта с родословной, хотя продавец клялся и божился, что в роду у него – сплошь чемпионы.

      Для Людмилы Ивановны не имело никакого значения, по какой причине выбраковано это чудо – полукровка он или не соответствует высоким стандартам. Она влюбилась в него с первого взгляда. Ее практичные подруги хоть и крутили пальцами у висков, приходя в гости, вырывали Чубайсика из рук друг у друга, как и иногда навещавшие бабушку Милу дети племянницы.

      Если бы социологам пришла в голову мысль провести опрос среди артюховцев на предмет самых популярных кошачьих имен за последние пару десятков лет, картина нарисовалась бы такая: