Герой. Уильям Сомерсет Моэм

появилось странное выражение. Снимок сделал сельский фотограф, неумело и безыскусно: застывшее лицо, уставившиеся в одну точку глаза. Казалось, Мэри напрочь лишена обаяния. И конечно же, миссис Причард-Уоллес не преминула заметить, что одета Мэри по деревенской моде.

      – Просто удивительно, но все младшие офицеры обручаются с такими похожими друг на друга девушками.

      Джеймс покраснел.

      – Фотография не очень хорошая.

      – Их всегда плохо фотографируют, – пробормотала миссис Причард-Уоллес.

      – Она самая лучшая девушка в мире. Вы представить себе не можете, какая она хорошая, добрая и скромная. Она напоминает мне английский бриз.

      – Не люблю восточные ветра, – покачала головой миссис Причард-Уоллес. – Но вижу, что у нее масса достоинств.

      – Вы знаете, почему я пришел к вам сегодня?

      – Потому что я заставила вас, – рассмеялась миссис Причард-Уоллес.

      – Я пришел попрощаться. На месяц уезжаю в отпуск.

      – Ох, но я уже уеду, когда вы вернетесь.

      – Знаю. В этом-то и причина.

      Миссис Причард-Уоллес быстро взглянула на него, замялась и отвела взгляд.

      – Неужто все так плохо?

      – Разве вы не понимаете? – внезапно воскликнул Джеймс, уже не в силах сдерживаться. – Я должен вам сказать. Больше я не увижу вас, поэтому мои слова не имеют значения. Я люблю вас всем сердцем и душой. Я не знал, что такое любовь, пока не встретил вас. Бог свидетель, с Мэри нас связывала только дружба! Тут совсем другое. Как же я ненавижу себя! Ничего не могу с собой поделать. Одно прикосновение вашей руки сводит меня с ума. Я не решусь увидеть вас вновь… я не подлец! Знаю, это безнадежно. И я дал слово Мэри.

      Ее взгляд, голос, и половины его благородных намерений как не бывало. Он потерял контроль над собой… но лишь на мгновение, от укоренившихся привычек было не так легко избавиться.

      – Простите меня! Не следовало мне этого говорить. Не сердитесь за то, что я сказал. Ничего не мог поделать с собой. Вы сочтете меня дураком, потому что я убегаю от вас. Но это все, что мне остается. Я не в силах преодолеть любовь к вам. Вы понимаете меня. Правда? Я знаю, вы больше никогда не захотите видеть меня, и это лучше для нас обоих. Прощайте.

      Он протянул руку.

      – Я не догадывалась, что все так плохо. – Она сочувственно смотрела на него.

      – Разве вы не видели, как я дрожал, когда случайно касались меня? Не замечали, что я не мог говорить и слова застревали у меня в горле? – Джеймс тяжело опустился на стул, но тут же вскочил. – Прощайте! Позвольте мне уйти.

      Она дала ему руку, а потом, то ли сочувствуя ему, то ли дразня его, подалась вперед и легонько поцеловала в губы. Джеймс вскрикнул, из груди его вырвалось рыдание, и он потерял контроль над собой. Неистово прижав ее к себе, он целовал ее губы, глаза, волосы. Напуганная его страстью, миссис Причард-Уоллес попыталась высвободиться, но Джеймс еще крепче прижал ее к себе и впился в губы.

      – Что вы делаете? Отпустите меня! – Она оттолкнула его.

      Осторожная миссис