Сломанная корона. Паганини. Полина Чех

нее намного лучше, – Лешино дыхание щекочет мое тело, заставляя его дрожать в экстазе, когда он губами перемещается мне на грудь.

      Я резко поднимаю его голову вверх – но не потому, что мне не нравится, а лишь оттого, что не до конца насладилась его опьяняющими губами. Боже, как он хорош! Настала его очередь раздеваться. Леша помогает мне стянуть футболку на себе, словно сам уже подписывается под происходящими действиями. Руки ласкают мое тело, а я занимаюсь тем, что пытаюсь запомнить на кончиках пальцев любой изгиб лешиных мышц.

      Мы меняем положение, и я сажусь сверху.

      – Где ты была все это время? – шепчет парень, на что я пробую просто отшутиться.

      Мне хочется покрыть каждый сантиметр его тела поцелуями, нарисовав перед этим ажурную сетку прямо на коже, чтобы ни в коем случае ничего не пропустить – чем я и занималась, танцуя опущенными в невидимые чернила пальчиками по его груди. Нежные, мягкие губы, из которых исходит этот голос, полный невероятного волшебства – а говорят еще, что нельзя использовать магию вне Хогвартса – и которые слегка отдают привкусом пьянящей текилы. Глаза, которые он вечно закрывает на концертах, потому что стесняется людей, слушающих его, и просто чтобы сосредоточится. Глаза моего любимого цвета, стрелоподобные, прорывающиеся между третьим и четвертым ребрами. С лица на шею, ключицу, грудь – все, где содержится воздух, выдыхаемый с голосом, за который этот зеленоглазый ангел продал черту душу. Следом руки и пальцы, перебирающие струны гитары, записывающие стихи и в данный момент ласкающие мое тело…

      – Я с самого начала, как увидел тебя в зале, знал, что просто двумя минутами на сцене это не кончится, – улыбается Леша, поглаживая меня по спине. – С такими как ты иначе не получается.

      – Какими это «такими»?

      – Есть такой особый тип людей. У тебя всегда горят глаза. Ты знала об этом? Тебе кто-нибудь говорил?

      – Нет, не говорили, – признаюсь я, для которой эти слова становятся невероятной силы комплиментом.

      Чувствую, как в этот момент искорки из души собираются где-то в уголках глаз. Наверное, именно об этом он и говорит. Но если мои глаза можно назвать горящими… То его радужки цвета сумеречной хвои – согревающими.

      – Ты прямо излучаешь любовь, – говорит парень.

      Я не могу не прикасаться к нему, словно возникла какая-то даже не психологическая, а физическая зависимость от его присутствия.

      – Мне бы хотелось узнать, как горишь ты, – говорю я.

      – Скоро узнаешь…

      У него ниже пояса все напрягается. И потому я медленно начинаю двигать бедрами, не только мучая его, но и себя одновременно.

      – А где же ты был все это время?.. – меня колотит, словно от лихорадки.

      Я чувствую, как его дыхание учащается с каждым моим движением. Как же мне нравится его тело! Не перекаченное, но подтянутое, гладить такое – одно удовольствие! Хоть всю ночь бы так провела – ни разу бы не заскучала. Однако есть вещи еще интереснее.

      Наигравшись