Сиротка. Слезы счастья. Мари-Бернадетт Дюпюи

что нам нужно съездить в Шамбор к зубному врачу. Онезим повезет нас на грузовике.

      – Если я не вернусь вовремя, не беспокойтесь. Я оставлю вам записку на пороге.

      – Что-то мне это все не нравится, Киона, – прошептала Андреа со своим озабоченным выражением лица учительницы младших классов.

      – Поверьте, вам не о чем переживать.

      Киона поцеловала обоих своих собеседников и вышла из дома. Оттого, что она соврала, ей стало как-то не по себе. Она всегда предпочитала говорить правду и никогда не жульничать, однако за свою, пока еще недолгую, жизнь она уже осознала, что иногда следует скрывать то, чему трудно дать объяснение. Скрывать, по крайней мере, от некоторых людей. Жозеф Маруа принадлежал к числу таких людей, пусть даже ее отношения с ним и были сейчас дружескими. Прозвище «маленькая колдунья» ее отнюдь не раздражало, потому что он произносил его шутливым тоном. Между ними установились довольно хорошие отношения после того, как этот бывший рабочий четыре года назад стал жертвой инсульта. Киона помогла ему встать на ноги, причем как раз в тот период его жизни, когда он пришел в отчаяние из-за потери двух своих сыновей (старший из которых – Симон – был гомосексуалистом). Она тогда при помощи хитроумной лжи сумела утешить старика и ослабить охватившее его чувство стыда.

      «Мне жаль, дорогой месье Жозеф, но у меня не было выбора. Если бы я вам сказала, что бегаю за дитятей демонов и что он и в самом деле украл Фебуса, вы бы очень сильно рассердились».

      Киона решила не брать с собой велосипед. Она и пешком сможет довольно быстро пройти через кленовые рощи. Такая «экскурсия» ее отнюдь не пугала, потому что она уже привыкла к долгим прогулкам и вообще к любым физическим нагрузкам. Леса и рощи были ее любимой окружающей средой. Шагая среди кустов черники, она собирала почти созревшие ягоды. Это была знаменитая черника региона Лак-Сен-Жан, которая уже скоро полностью созреет, и тогда по всему региону мужчины, женщины и дети станут собирать эти темно-синие ягоды – как на продажу, так и для того, чтобы сделать из них себе варенье на зиму.

      – А вдруг я ошиблась? Вдруг Фебуса украл какой-нибудь незнакомец? – еле слышно спросила себя Киона на полпути.

      Она в нерешительности остановилась. Три рябчика, которых она потревожила, взмыли в воздух справа от нее и уселись затем на ветви чуть поодаль.

      – Я не причиню вам зла! – воскликнула Киона. – Я не охотник.

      Рябчики были любимой пернатой дичью для квебекцев. Тошан тоже охотился на них незадолго до наступления зимы. Бабушка Одина готовила восхитительные паштеты, которые можно было хранить в кладовке по несколько месяцев. В ветках над Кионой сновали туда-сюда и чирикали маленькие птички, опьяненные солнцем и доступностью обильной пищи. Кионе показалось, что она чувствует, как вокруг нее шевелятся тысячи живых существ – в своих гнездах, норках, на ветках, на земле среди зарослей… «Лето – это настоящий праздник, – подумала она со сжимающимся сердцем. – Может, как раз пришло наше с Делсеном время?»

      Видение,