Живые домики. С вопросами и ответами для почемучек. Святослав Сахарнов

узким лазом и обширным внутренним пространством. Осьминог пристально следит за чистотой своего дома. Струёй воды из сифона он вымывает наружу остатки своих пиршеств, создавая перед входом своеобразные мусорные кучи.

      Осьминог на скале

      Я часто видел на дне маленьких, как паучата, осьминожков, а вот настоящего, с копну сена, про каких рассказывают бывалые рыбаки, долго не встречал.

      И наконец повезло.

      Был вечер. Солнце пробилось через узенькую щель между облаками, облило море неярким светом, начало опускаться за горизонт.

      Гасло небо. Гасло, голубело морское дно.

      Я плавал с ластами и маской около восточной оконечности острова. Берег отвесной стеной опускался в воду и заканчивался внизу галечной осыпкой.

      Сумеречная тень лежала на воде. Каменная стена была неразличима.

      Я плыл прямо на неё.

      Вокруг – темнота, густая и холодная. Только подо мной на глубине белым пятном – галька.

      И вдруг из полумрака выплыло что-то серое. Выплыли и уставились прямо на меня два чёрных настороженных глаза.

      Глаза были плоские, полуприкрытые белыми шторками век.

      Я не сразу понял, что уже нахожусь у стены и что это смотрит на меня осьминог. Он сидел в расселине.

      Я даже вздрогнул – таким большим показался он мне сначала.

      Мы смотрели друг на друга.

      Глаза привыкли к сумраку, и я стал лучше видеть его.

      Осьминог был весь в мелких белых складках, словно обсыпанный чешуйками пепла. Тело его то раздувалось, то опадало. Он дышал.

      Слабое течение несло меня мимо скалы. Я шевельнул руками, чтобы удержаться на месте. Осьминога это испугало. Щупальца его, распластанные по скале, пришли в движение. Они начали скользить и собираться все сразу, как по команде. Осьминог горбился, надувался. Белые кольца присосок двигались вместе со щупальцами, мерцали, гасли – животное подбирало их под себя.

      Наконец осьминог перестал расти вверх, осел, расплылся, повернулся спиной вниз и легко выскользнул из расселины. Он плыл задом наперёд, выталкивая из себя воду, как медуза раздувая и сокращая тело.

      Я оторопело подался назад. Раскинув щупальца в стороны, осьминог, как на парашюте, сел на дно, потом покатился вбок и, сойдя с белого галечного пятна, пропал из виду.

      И тогда меня охватил страх. Непонятный, необъяснимый страх. Я заболтал ногами изо всех сил и бросился плыть к берегу. Скользя и спотыкаясь о камни, выбрался из воды, сел на горбатый холодный валун и стал соображать: что случилось?

      А не случилось ничего – осьминоги ведь на людей не нападают.

      Мало-помалу я успокоился и даже развеселился.

      Теперь я знаю: осьминог по-своему красивое и ловкое животное. Он хороший пловец и подводный альпинист.

      И ещё. Когда животное проплывало мимо меня, я увидел его глаза, окружённые морщинками. Они были печальные и спокойные.

      Мудрые, стариковские глаза.

Справочное бюро

      Почему осьминогов в одном месте так много?

      Несмотря