Живые домики. С вопросами и ответами для почемучек. Святослав Сахарнов

– капитан теплохода – уходил в рейс в Бразилию.

      – Что тебе привезти? – спросил он на прощание. – Хочешь, привезу чучело колибри? Птица, а вся, с хвостом, в спичечный коробок влезет.

      – Знаешь что, – ответил я, – привези мне пиранью. Только смотри, чтобы она тебя по пути не съела!

      Пошутили и расстались. Приятель ушёл в плавание, а я про свою просьбу забыл на другой же день. Ну кто, в самом деле, будет везти через полсвета маленькую речную рыбку! Даже если это пиранья.

      Кстати, вот что она такое.

      Пиранья – родич нашего карпа, живёт в реках Южной Америки. За хищный нрав её часто называют речным волком. Ходят пираньи стаями и, как волки в стае, наглы и беспощадны.

      Вот какие истории рассказывают.

      Один путешественник катался по реке в лодке и веслом ранил себе палец. Чтобы умерить боль, он опустил руку в воду. Вокруг раненого пальца тотчас же закурилось розоватое кровяное облачко.

      В то же мгновение в руку впились десятки острых зубов. Путешественник закричал от боли и выдернул руку.

      Она была вся в крови, кусочки мяса из неё были выхвачены, как бритвой, а раненый палец изуродован окончательно.

      Другой раз в реку, спасаясь от слепней, вошло стадо коров. Пираньи напали на них. Через час в жёлтой воде остались только дочиста обглоданные коровьи кости…

      Прошло более месяца после ухода моего приятеля.

      Сижу как-то я днём дома. Звонок. Открываю дверь, вижу – стоит на лестнице мой капитан, весь коричневый от загара, и держит в руках банку, прикрытую марлей.

      – Держи! – говорит он. – Еле довёз: три раза из банки на пол выпрыгивала… Ну, прощай, я ещё дома не был!

      И ушёл.

      Взял я банку. В ней плавает небольшая, с нашего окунька, голубоватая рыба. Бока в красных пятнышках. Морда тупая, короткая. Ничего особенного, только когда раскрывает рот, видны зубы.

      «Ого, если такими тяпнуть за палец!»

      Мне от такой мысли даже неприятно стало. Осторожно внёс пиранью в квартиру, перелил вместе с водой в пустой аквариум.

      – Ну, теперь живи! Только чем тебя кормить?

      «Конечно, сырым мясом!»

      Сбегал в магазин. Принёс. Бросил кусочек в аквариум.

      «Сейчас как цапнет! – думаю. – Брызги полетят!»

      Жду. Ничего. Отошла моя пиранья в сторону. Наверное, хитрит. Бросил я второй кусочек, а сам ушёл по делам.

      Возвращаюсь – мясо не тронуто. Пиранья стоит над самым дном, шевелит плавниками, на мясо никакого внимания.

      Тогда я набрался отчаянной смелости и, чтобы разбудить в рыбе хищника, сунул в аквариум палец.

      Пиранья не шелохнулась…

      Не знаю, что она ела у моего приятеля на теплоходе, – может быть, у него была для неё какая-то особенная бразильская пища, – но у меня рыба заскучала.

      В одном углу аквариума стёкла были с браком – жёлтые, мутные. Отойдёт, бывало, пиранья в этот угол, уставится в стекло и смотрит. Должно быть, стекло напоминало ей мутную воду родной Амазонки.

      Всего три дня прожила у меня диковинная гостья.

      Когда на четвёртый день я вошёл утром в комнату, рыба неподвижно