Гибель общаги. Юрий Чуб

цветами. Теперь соглядатайствовал сквозь бутоны.

      Когда стемнело, он воткнул букет в клумбу. А сам улучил момент и вслед за толстоногой теткой с сумками решительно проник в подъезд.

      Повторный рейд по соседским квартирам был последним его шансом избежать катастрофы.

      В четырёх квартирах Суставину не открыли. Двое захлопнули дверь перед его носом без всяких объяснений. У прочих Суставин буквально вымаливал информацию.

      О жильцах из квартиры-пристройки никто ничего не знал и не хотел знать. Впрочем, как и об остальных обитателях дома. Соседи не общались друг с другом, были подозрительны и немногословны. Приходилось без устали вытаскивать удостоверение. Но и оно не помогало. На корочку зыркали без особого почтения.

      Увы, в последние годы имидж полиции был основательно подпорчен. «Дело о генеральских дачах», очередной скандал с ОМОНом и безобразные обстоятельства недавнего ареста блогера Федорецкого аукались честным сотрудникам полиции.

      Люди в майках и халатах мямлили, что ничего не знают. Кто-то один вспомнил, что да, живет такой парень «в той квартире, где раньше подсобка была». Но кто он, что он, без понятия… «А еще двое?» «Какие двое? Никого там больше нет, он один живет».

      Еще один сосед блеснул путеводным огоньком: «Имя у него необычное… Эээ…». Но так и не вспомнил, задница.

      Суставин обошел почти всех. Устало ткнулся в очередную дверь, весьма богато обитую. Долго звонить не пришлось – ему почти сразу открыли. На пороге жевал жвачку тот самый подросток с веснушками.

      – Извращенец? – удивленно протянул тинейджер и мгновенно обернулся: – Пап, это он!

      В перспективе прихожей замаячила шкафоподобная фигура. Послышался утробный басок, не предвещавший ничего доброго:

      – Тот самый?

      Что-то плотоядное и ищущее почудилось Суставину в этом гулком рокоте.

      Капитан не стал тратить времени на махание корочкой – просто слетел по лестнице вниз и покинул проклятый подъезд. Забежал в соседний двор, отдышался и прислушался.

      Звуков погони вроде не было.

      Он посидел грустно на лавочке, в очередной раз покурил. Отдал бычок соткавшемуся из тьмы бомжу. Тот тихо проскрипел что-то невнятно благодарственное и так же волшебно растворился.

      Это был провал. Суставин со вздохом представил, как он пишет объяснительную Затворову по факту утерянного дела. Как с него перед строем коллег срывают погоны. Как он коленопреклоненно плачет, уткнувшись в суровые руки жены.

      Жена… Надо бы помириться, что ли?

      Суставин вернулся в опостылевший двор. В темноте не сразу отыскал, где приткнул цветы. Розы и хризантемы сиротливо торчали из клумбы. Он осторожно вынул букет из земли. Отряхнул стебли, понюхал бутоны. Розы почти не пахли, хризантемы отдавали какой-то кислятиной.

      Он отправился к метро, на ходу нащупывая мобильник.

      Замуровали

      Внезапный звонок из Главка заставил майора Девяткина все бросить и бежать составлять отчет по банде карликов.

      – Посиди