Гибель общаги. Юрий Чуб

малость.

      – Эх ты. Со мной вчера посидеть отказался, а сам взял и нажрался. Свинья ты, Паша.

      – Будь другом, не зуди, – взмолился Пантелеев. – Я думал, ты меня отмажешь.

      – Ладно, что с тобой делать. Уж подежурю за двоих! – раздраженно хрустнул пустой пивной банкой Суставин.

      – А если Затворов спросит, где я?

      – Скажу, что ты в засаде пасешь Хрипатого.

      – Погоди, Хрипатого мы еще в прошлом месяце взяли, – несмотря на похмелье, среагировал Пантелеев.

      – Так Затворов все равно не помнит, он же склерозник… Ну, или наплету, что ты в рейде по игорным заведениям.

      – Вот это дело. Спасибо, друг.

      – Давай очухивайся. Чтоб завтра был как огурчик.

      Суставин повесил трубку и озабоченно побарабанил по столу. Он-то как раз надеялся, что Пантелеев приедет в отдел и посидит вместо него. Ему позарез надо было отлучиться.

      Сегодня утром он очнулся в каком-то притоне на Алтуфьевском шоссе на матрасе. На потолке грязные разводы. Рядом сопит чья-то небритая рожа. В соседней комнате оказался парень с комплекцией подростка, сидевший по-турецки и бормотавший не пойми что.

      В закоулках памяти маячила какая-то спонтанная драка, мелькали рожи ночных мерзавцев. Ныл висок.

      Суставин проверил карманы. Удостоверение, деньги, мобильник – все было на месте. Тихонько подхватив свою сумку-планшет (даже не заглянул в нее, идиотина!), он поскорее выскользнул из этой норы, захлопнул дверь и бросился к первому попавшемуся таксисту-бомбиле…

      И вот теперь оказалось, что в сумке нет папки с делом № 182. Похоже, он посеял её в этой трущобе, в которой непонятно как очутился.

      Суставин маялся, неспокойно курил, постанывал от ноющей боли в травмированном виске. К тому же внутри свербело: надо сгонять за папкой, сгонять за папкой, за папкой… Еле досидел до обеда.

      В обед он заглянул в соседний кабинет к майору Девяткину, туповатому следователю, который всегда ходил в форме и мог похвастаться разве что отменным аппетитом и нежно-розовым цветом своего шаровидного лица. Суставин уговорил его сходить вместе в столовую. Там он угостил прожорливого Девяткина борщом с пирожками, сам за все заплатил. Потом в курилке рассказал майору пару идиотских анекдотов, терпеливо выслушал его нытье по поводу дежурств, активно поддакивая и угукая. То да сё, под шумок уболтал Девяткина присмотреть за его кабинетом.

      – Мне по делам срочно надо, понимаешь!

      – А если Затворов спросит?

      – Скажи, что я на операции «Перехват».

      Суставин для верности написал Девяткину краткую инструкцию, отдал ему ключ от кабинета и поспешил на улицу по черной лестнице.

      Кровавая сцена

      Рич предупредил директора рынка Кемаля, что будет только к обеду. Кемаль пообещал прикрыть. Рич глотнул зеленого чая и, оставив Колю на попечении Ильи, поспешил на работу.

      От родного метро «Алтуфьево» до рынка он доезжал обычно минут за 20. Но от «Коньково» с учетом двух пересадок пришлось колыхаться почти час.

      Сев в последний вагон метро,