Соль, чай и наследование престола. Строфа Вольная

свет, а на алых лакированных воротах висела табличка с надписью "По указу императора генерал-губернатор двух Цзянов и других мест", слегка покачивающаяся на осеннем ветру. Медные колокольчики на карнизах звенели, словно играя прелюдию к грядущей буре.

      В три четверти часа Сы, прозвучали девять ударов гонга.

      Губернатор Цзянсу Лян Вэньюань стоял у подножия лестницы, его тело, завернутое в халат с питоном, слегка дрожало. За ним стояли инспектор, казначей и еще десяток чиновников, все затаив дыхание. Когда перед резиденцией остановились две восьмиместные паланкины в окружении телохранителей, Лян Вэньюань, взглянув в тот момент, когда поднялась занавеска паланкина, увидел черные сапоги То Цзиня, вышитые золотыми нитями с узором облаков – это была особая одежда его учителя.

      "Приветствуем господина То Цзиня, господина Ли!" – хором воскликнули чиновники, их голоса спугнули воронов, сидевших под карнизом.

      То Цзинь медленно вышел, опираясь на руку слуги, журавли на его халате развевались на ветру. Он прищурился, разглядывая бледное лицо Лян Вэньюаня, и краем глаза окинул напряженные лица всех присутствующих, внезапно вспомнив, каким энергичным был этот его любимый ученик, когда он рекомендовал его три года назад. А стоявший рядом Ли Гуй был с холодным лицом, его новый нефритовый кулон с узором чи сиял холодным светом на солнце.

      Войдя в зал для совещаний, на длинном столе из красного дерева с резными узорами уже лежали папки с документами. То Цзинь сидел во главе стола, Ли Гуй стоял сбоку, а за ними стояли телохранители, мечи на их поясах сверкали холодным светом.

      "Господа", – То Цзинь провел рукой по горе мемориалов на столе, его голос был словно окутан льдом. "Дело о коррупции в Цзянсу, лично утвержденное императором, теперь пришло время тщательно расследовать. Недостача зерна для водного транспорта составляет три миллиона ши, недостача соляного налога – два миллиона лянов. Как вы объясните эти цифры?"

      Тишина была мертвой.

      Инспектор Ван Минде вытер холодный пот со лба и дрожащим голосом сказал: "Господин, это… это многолетние накопленные проблемы, мы, нижестоящие чиновники…"

      "Накопленные проблемы?" Ли Гуй внезапно холодно усмехнулся, резко вытащил из рукава секретный мемориал и бросил его на стол. "Господин Ван, вы знаете, сколько людей подписали этот мемориал, обвиняя вас в получении взяток от соляных торговцев и попустительстве незаконной торговле солью?"

      Лицо Ван Минде резко изменилось, он упал на колени: "Господин, будьте справедливы! Это, должно быть, клевета злоумышленников!"

      Лян Вэньюань тоже встал на колени, его голос дрожал от слез: "Учитель, после вступления в должность я работал день и ночь, как я мог…"

      "Работал день и ночь?" То Цзинь резко ударил по столу, отчего чайная чашка опрокинулась. "Тогда почему половина лодок в управлении водного транспорта сгнила? Почему дома соляных торгов в Янчжоу роскошнее, чем резиденция ткацкого управления в Цзяннине? Вэньюань, ты помнишь, как я учил