Соль, чай и наследование престола. Строфа Вольная

олны. По мере углубления расследования постепенно раскрывалась темная сторона дела, которая не только затрагивала коррупцию многих чиновников, но и была тесно связана с иностранными силами. В этой политической буре верные чиновники и праведники, такие как То Цзинь и Ли Гуй, выступили вперед, пытаясь переломить ситуацию, они маневрировали в сложной ситуации, сражаясь с коррумпированными силами и иностранцами.

      Затем сюжетная линия постоянно расширялась с течением времени, от чиновничьих потрясений, вызванных делом о соли, до экономической игры за делом о чае, а затем до борьбы за власть вокруг императорского трона в деле об императоре. Различные события переплетались, как плотная сеть. В этот период были как чиновники, продавшие свою страну ради славы, такие как Ван Ли и ему подобные, которые ради личной выгоды перешли на сторону иностранцев, принеся стране и народу тяжелые бедствия; так и такие фигуры, как Исинь, которые были полны амбиций и пытались провести реформы, но сталкивались с трудностями под давлением консервативных сил.

      Надеюсь, что читатели, читая эту историю, смогут погрузиться в захватывающий сюжет, почувствовать тяжесть и превратности истории, а также понять, что это всего лишь вымышленное произведение, призванное через историю показать различные события, которые могли произойти в определенном историческом контексте, и вызвать размышления об истории, человеческой природе и обществе.

      Дело о соли

      Осенью двадцать первого года правления Цзяцина в Цзяннане дождь лил не переставая, словно кто-то пробил небо. Этот дождь, начавшийся с приходом осени, окутал всю землю Цзяннаня, и даже в воздухе столицы витал влажный запах.

      В Запретном городе, в императорском кабинете, мерцали свечи. Император Цзяцин сидел на троне, его лицо было мрачным, как небо снаружи. Он был одет в ярко-желтый халат с драконами, на поясе у него был нефритовый пояс, символизирующий императорскую власть, но в этот момент даже этот благородный наряд не мог скрыть усталости и гнева в его глазах.

      "Хлоп!" Император Цзяцин резко хлопнул по императорскому столу мемориалом, отчего чайная чашка на столе задрожала. "Чиновничество Цзянсу, неужели оно настолько грязное!"

      Внизу великий канцлер То Цзинь и помощник великого канцлера Ли Гуй поспешно склонились и встали на колени. То Цзиню было за шестьдесят, его виски были седыми, а лицо покрыто морщинами времени, но его глаза все еще были яркими, излучая спокойствие и мудрость старого чиновника. Он слегка поднял голову и низким голосом сказал: "Ваше Величество, успокойтесь, мы обязательно тщательно расследуем это дело и дадим Вам отчет".

      Ли Гуй был в расцвете сил, с прямой осанкой и решительным лицом. Он ясно понимал, что дело о коррупции в Цзянсу затрагивает очень многих, и малейшая неосторожность может вызвать потрясение при дворе. "Ваше Величество, согласно мемориалу, это дело о коррупции затрагивает несколько ключевых ведомств, таких как водный транспорт и соляная политика, оно сложное и требует долгосрочного планирования".

      Император Цзяцин холодно фыркнул: "Долгосрочное планирование? Я дал им слишком много времени! Водный транспорт касается жизненно важных интересов двора, а соляная политика является важным источником финансовых доходов. Эти паразиты осмеливаются совершать массовую коррупцию прямо у меня под носом, это просто беззаконие!" Он встал и начал расхаживать по кабинету, подол его халата с драконами скользил по полу вслед за его шагами.

      То Цзинь помолчал немного и сказал: "Ваше Величество, я считаю, что сейчас самое главное – отправить способных чиновников в Цзянсу для тайного расследования. Только…" Он сделал паузу. "Это дело затрагивает многих, и, вероятно, многие при дворе имеют тесные связи с замешанными чиновниками, поэтому выбор кандидатов должен быть очень осторожным".

      Ли Гуй кивнул в знак согласия: "Слова господина То Цзиня совершенно верны. Если выбранный человек вступит в сговор с коррумпированными силами, то не только не удастся выяснить правду, но и можно спугнуть змею и уничтожить улики".

      Дождь за окном усиливался, капли барабанили по оконным решеткам, словно само небо гневалось на коррупцию чиновничества. Император Цзяцин остановился, его взгляд упал на мемориал, уголок которого был намочен дождем. На мемориале были плотно написаны слова, обвиняющие чиновников Цзянсу в различных преступлениях: присвоение зерна и денег для водного транспорта, набивание собственных карманов; сговор с соляными торговцами, завышение цен на соль; притеснение народа, захват народных земель… Каждое дело было шокирующим.

      "Я помню, что губернатор Цзянсу Лян Вэньюань вступил в должность три года назад, верно?" Император Цзяцин внезапно заговорил, в его голосе слышалась едва заметная нотка испытания.

      Сердце То Цзиня сжалось, он, конечно, знал, что Лян Вэньюань был его учеником, но это дело было очень важным, и он не смел ничего скрывать: "Отвечаю Вашему Величеству, именно так. Когда Лян Вэньюань только прибыл в Цзянсу, его достижения были выдающимися, и он пользовался глубокой любовью народа, я тоже не ожидал…" Его голос постепенно затих.

      Ли Гуй украдкой взглянул на выражение лица императора Цзяцина, затем