Что это, Шира? Идентифицируй, – приказал Коэн, ощутив, как холодок пробежал по спине. Йоав Раз, его первый помощник, возник рядом, словно сотканный из теней центрального поста. На его лице застыло выражение скептицизма, доведенного до уровня искусства. – Не могу, капитан! – Голос Ширы дрожал. – Размер… оценка нестабильна, но… порядка трех-четырех километров. Движется… вертикально вниз. Скорость… – она запнулась, перепроверяя данные. – Нет, это ошибка. Не может быть. «Оракул» показывает свыше трех Махов. На такой глубине! Возможно, пакет данных поврежден при передаче? Артефакт? – Глюк системы? Новый «Оракул» решил пошутить? – Йоав скрестил руки на груди. Его цинизм был щитом против всего, что не укладывалось в рамки устава и здравого смысла. – Паразитный сигнал от наших же систем? – Диагностика в норме! – Шира почти выкрикнула, не сводя глаз с экрана. – Все подсистемы «Оракула» функционируют идеально. Целостность сигнала была стопроцентной. А потом… он просто… исчез. Красная иконка погасла. Испарилась без следа, не оставив даже ряби на поверхности цифрового океана. Снова только холодные сине-зеленые потоки данных. Тишина в центральном посту стала густой, как сама бездна за титановой обшивкой. – Запустить полную диагностику «Оракула». Проверить все волноводы, все датчики. Сохранить лог этого события, каждый байт, – приказал Коэн тихо, но твердо. Он чувствовал на себе взгляд Йоава, но не обратил на него внимания. – Есть остаточная сигнатура? Энергетический след? Кавитационный шум? – Ничего, капитан, – Шира покачала головой, ее лицо было бледным. – Абсолютно ничего. Словно его и не было. Растворился. Коэн откинулся в кресле. Пять километров воды над ними. Бездна под ними. И где-то там, в этой бездне, только что промелькнуло нечто, нарушающее все известные законы физики и здравого смысла. Сбой? Уникальная атмосферная или геологическая аномалия? Или первое касание того неизвестного, за которым они сюда плыли? Он снова посмотрел на пустой экран гидролокатора. Призрак в машине. Или призрак из бездны? Антарктида еще далеко, а игра уже началась. И правила этой игры были ему неизвестны.
ГЛАВА 3: ТЕНИ В ЭФИРЕ
Призрак в машине, порожденный системой «Оракул», не исчез бесследно. Он растворился в фоновом гуле «Левиафана», став частью подсознательного саундтрека миссии – низкочастотной вибрацией тревоги, которую не могли заглушить ни строевая дисциплина, ни техно-оптимизм бортовых систем. Для Ари Коэна эта вибрация резонировала с его собственными внутренними частотами, пробуждая тени, которые он тщетно пытался похоронить под тоннами океанской воды и годами службы.
Его каюта – клаустрофобический шедевр эргономики, где каждый кубический сантиметр был просчитан с эффективностью тюремной камеры – перестала быть убежищем. Сон превратился в калейдоскоп рваных образов: алый глиф на экране гидролокатора, сливающийся с искореженным металлом переборки, расширенные от ужаса глаза Амитая за мгновение до того,
