Три сокровища. Влад Волков

за воду, за детей, за дары природы. За то, что мы родились людьми, а не какими-нибудь бабочками, живущими всего по три дня. Если на нашу долю выпадают невзгоды, мы стараемся преодолеть свои испытания, а не винить в том высшие силы и хулить за то наших богов.

      – Винить и оскорблять их ни в коем случае нельзя, тут вы правы. Я вот считаю, что раз всё в мире существует благодаря богам-хранителям, поддерживающим циклы природы, то мы не можем никогда о них забывать. Чтить следует одинаково и богов солнца, и богов ночи, богов дождей и песков, военной славы и домашнего уюта, – своим мягким картавым голоском с лёгкой улыбкой в уголках губ произнесла незнакомка. – А то когда люди произносят молитвы лишь духам блага, обделённые вниманием злые духи лишь сильнее выходят из себя. Отсюда и многие беды. Молиться надо во избежание несчастий, в том числе и богам хаоса, дабы умилостивить и проявить к ним своё уважение, усмиряя их. Я не навязываю свою философию, просто хочу напомнить, что характеры у всех сущностей разные.

      – У вас здесь, в Империи, интересное совмещение традиций. Я бы скорее исследовал заимствование и переплетение культур, чем искал ответы, кто на что влияет и кто кому кем приходится, – подметил ей Эскер. – Династии в пантеонах бывают довольно запутаны, а когда женятся на собственных дочерях или сёстрах…

      – У нас здесь так не принято, – хмыкнула девушка в рясе, приподняв правую бровь. – Но благодарю, что напомнили мне о моих целях. Сама вот в столице брата ищу.

      – Не в городской страже, надеюсь? – поинтересовалась зачем-то Ассоль.

      – Кто знает, – пожала монашка плечами. – Мы очень долго не виделись, так что даже не знаю, куда он подался… Прошу прощения, что прервала вашу беседу. Да благословит вас всех солнце! – отправилась она прочь, относя посуду к стойке. – И не забудьте помолиться хотя бы перед сном.

      – Странная дамочка, – глядя ей вслед, произнёс молчавший всё это время Берн. – Вроде монахиня, а словно сомневается в вере.

      – Скорее, в границах дозволенного. Видели же, как рьяно она призывала не богохульствовать. Человек набожный, храни Изида её и всех нас, – отметил таскарец.

      – Хватит с нас и одного протопопа с проповедями, – улыбнулась Шанти, когда Вильгельм галантно отодвинул для неё стул.

      – Так, говорите, кто-то надумал меня убить? Присаживайтесь, – пригласил смуглый господин компанию визитёров за свой стол.

      При этом он не был напуган, удивлён и обескуражен. Словно речь шла о чём-то обыденном и привычном. Однако же он явно был заинтересован в деталях, желая получить от своих знакомых как можно больше информации обо всём, что может угрожать его жизни.

      Те вскоре присели, оглядываясь по сторонам, как много кругом лишних ушей, но предложить иное место встречи никто не решился. Уж лучше пусть потенциальный убийца и его связные будут в курсе, что гость столицы предупреждён и будет теперь действовать осторожно.

      – Некоторое время назад приезжал певец из Таскарии. Ему одна из «поклонниц» штырь