Опер Екатерины Великой. «Дело государственной важности». Юрий Корчевский

экспедиции уже было пусто. Почти одновременно с Андреем подошёл служитель Михаил, тоже согласившийся переодеться женщиной. Второй – Александр – уже вошёл внутрь.

      – Ну, дамы, примеряйте обновки, – пошутил Иван Трофимович.

      Андрей натянул на себя поверх рубашки и брюк цветастое платье. Оно было слегка свободноватым – особенно в районе груди.

      – Повернись-ка, девица!

      Иван оглядел Андрея.

      – А что, платье длинное, сапог не видно. Держи! – Он протянул Андрею женский парик.

      Пастижерное искусство в городе было развито. Все дворяне – особливо на государевой службе – носили парики. Неудобно в них было, голова чесалась и потела, но этикет был введён ещё Петром Первым. Потому пыхтели, утирались носовыми платочками и терпели.

      Андрей надел парик, подошёл к зеркалу. На него смотрела незнакомая девица. Андрею стало смешно. Оказывается, чужое платье и парик могут сильно изменить внешность человека.

      – А теперь попробуй оружие вытащить.

      Андрей задрал платье, вытаскивая из-за пояса пистолет, и запутался в полах.

      – Э, нет, так не пойдёт. Тебя уже удавить успеют. Надень вот это.

      Иван протянул Андрею чёрную резинку для чулок.

      – Надень на икру пониже колена и засунь за неё пистолет. Надо посмотреть, будет ли он держаться.

      Андрей натянул резинку на левую ногу, засунул за неё пистолет, прошёлся. Пистолет держался, но подол платья мешал, ноги путались.

      – Что ты как мужик шагаешь? У женщин шаг мелкий. Попробуй ещё раз пройтись.

      Андрей прошёлся.

      – Вот так лучше будет, – одобрил Иван Трофимович. – Только рта не открывай. Мордашка у тебя в парике и вовсе смазливая, а голос низкий, мужской.

      Таким же образом оделись ещё два служителя. Михаилу достался рыжий парик, Александру – блондинки. Им Иван тоже дал резинки для чулок и заставил пройтись.

      – Ну с богом! Покружитесь по улицам часов до трёх. До утра не стоит. Перед утром вся шушера спать ложится. И держитесь недалеко от набережных – Мойки, Фонтанки, Невы. Все трупы в каналах и реках находили, но никто не видел, чтобы женщин ночью к рекам несли. Стало быть – злодей где-то недалеко от них бродит.

      Троица розыскников вышла в ночь.

      – Я в экспедиции буду, вернётесь сюда, – бросил на прощание Лязгин.

      Через квартал от экспедиции они разошлись. Андрей направился к Большому Исаакиевскому мосту, что через Неву. Михаил – на набережную Мойки, Александр – на Аптекарский остров. Чего-чего, а набережных и воды там хватало.

      Андрей шёл неспешно. Времени у него много – куда торопиться?

      Вот и собор Святого Исаакия. Шедший навстречу изрядно поддатый штык-юнкер остановился, икнул.

      – Шла бы ты, девушка, домой, нехорошее по ночам творится.

      И поплёлся дальше.

      Андрей уже обратил внимание, что девушек и женщин на улицах почти не было. А если и встречались, то в основном служанки, старающиеся проскочить быстро, не привлекая внимания.

      Около полуночи к Андрею прицепился пьяненький