Командор Кощей. Книга первая. Роман Борин

нарочито хохочет.

      – Ну смотри, – Баюн разворачивает туловище, мордой продолжая смотреть на Ягу. – Найду я все-таки способ спеть прощальную стихиру на твоих похоронах. А медведя твоего береги, стерва, пуще прежнего! А не то полакомятся мои разбойники вяленой медвежатиной!

      – Смотри, как бы свою прощальную песню тебе петь не пришлось, Баюн! А ну проваливай подобру-поздорову, пока пчел на вас не натравила. Мне их не жалко. На днях семья раздвоилась, так что на твою шкуру их хватит, – хихикает Яга. – А вздумаешь ещё раз прийти сюда – я устрою тебе очень теплый прием!

      – Пока, – небрежно бросает Баюн через плечо, поднимаясь по склону. – До твоего приговора!

      Баюн свистит. Из кустов появляется летательный аппарат, очень похожий на ступу, только вдвое большую, чем обыкновенно привыкли люди видеть у Яги. Оба прогнанных гостя залезают в эту ступу, и она с тонким свистом уносит их в только им ведомом направлении.

      Иванасий тут же вышел на крыльцо.

      – Ты куда! – испугалась Яга. – А ну живо назад!

      Как бы в подтверждение ее опасений в козырек над крыльцом с грохотом ударил сверкающий заряд. Переломившись пополам, козырёк едва не свалился парню на голову, однако Яга успела-таки втолкнуть Иванасия в сени.

      Ещё через минуту они снова сидели за столиком у окна, которое на этот раз Яга предусмотрительно закрыла ставнями изнутри.

      – Нельзя тебе никуда уходить отсюда! – с жаром увещёвала хозяйка полюбившегося гостя. – Не во мне дело! Мало ли что ты мне понравился! Я, Афонюшка, боюсь за тебя. Хищник этот ведь и с неба достать тебя способен. Он-то ведь знает, что ты здесь.

      – Тогда тем более мне надо уходить! – упорствовал Иванас.

      – Надо, надо, милый! Но не сейчас! Долго здесь тоже оставаться нельзя. Но дня три – четыре только здесь ты будешь в безопасности. А за это время я приготовлю тебе убежище, которое ему с месяц не найти.

      – Ну а дальше что? – гнул своё Иванасий, чувствуя однако, что Яга права.

      Да и, по большому счёту, не хотелось парню покидать столь скоро красавицу хозяйку и уютное гнёздышко.

      – Погоди, милый, я и сама пока не знаю. Но месяц – это срок! Что-нибудь придумаем с тобой.

      Помолчали они, собираясь с мыслями, повздыхали, отходя от только что пережитого стресса. Наконец, уже тише и спокойнее Иванасий спросил:

      – И что ж, так я и буду взаперти сидеть, впотьмах?

      В ответ Яга зажгла свечку – сразу стало светлее, романтичнее, спокойнее. И продолжилась у них тёплая беседа.

      Иванасий:

      – Это хорошо, но… Дело-то мое стоит. Я с тобой здесь от Кощеевых легавых прячусь, а там земля людским стоном полнится. В Кощеевых подвалах пленники томятся. И среди них – Краса Ненаглядная!

      Яга:

      – Эх, Ванюша, не дело ты задумал. Не на верном ты пути, парень. Доброе у тебя сердце – о несчастных и убогих ты думаешь. Да только благими намерениями, Афонюшка, зло великое вымащивается. Ты людям добра желаешь, а выйдет