Роза и Тень. Ксения Анатольевна Изотова

их ждёт сожжение на костре во имя Безымянного. А в главном храме Белой Гавани прошёл благодарственный молебен. Жрецы вознесли хвалу Безымянному за то, что гнездо порока было уничтожено его волей.

      – Наш Цирк?

      Алекс кивнул. Я отвернулась, горько кривя губы.

      – Что ты собираешься делать дальше?

      – Я не могу прийти в храм.

      – Конечно, нет, – охнул Алекс. – Не будет никакого покаяния, Эрис. Пытки и смерть, вот что ждёт всех магов Империи. Может быть, с десяток и оставят в живых, чтобы показывать любопытной публике раскаявшихся грешников, а остальных уничтожат, сотрут с лица земли, как Цирк Огней. Тебе нужно бежать.

      Я провела пальцами по розоватому следу от браслета на запястье. Он плотно сидел на моей руке, ещё когда я была ребёнком. Не помню ни одного раза, когда я снимала его. Потом моя рука выросла, и я уже и не смогла бы это сделать. Это был единственный наказ, который моя мать дала циркачам – никогда не снимать браслет. К чему приведёт нарушение этого странного завета? Я не знаю.

      – Чего хочешь ты? – тихо спросил художник.

      – Узнать, кто я, – сорвалось с губ. – И отомстить.

      – Ты – Эрис, Красавица, Белль де Роз.

      – Слишком много имён, – мрачно усмехнулась я. – Почему Орден охотился за моей матерью? Действительно ли она погибла на костре? Почему она оставила меня именно в Цирке Огней? Кем она была? У меня сотня вопросов, Алекс. Твоё прошлое печально, но ты хотя бы знаешь его, своих родных. У тебя есть наследие. А я не ведаю о своей семье ничего. Скорее всего, все они мертвы, но мне всё равно нужно хоть что-то, хоть маленький клочок правды.

      «Откуда у меня такие глаза?» – хотелось спросить мне, но художник моих глаз пока не видел. Возможно, однажды я доверю ему эту тайну, но не сегодня.

      – И я должна отомстить Арману, уничтожить его. Я хочу посмотреть ему в глаза прежде, чем они погаснут навеки. Он притворился другом, а я поверила ему. Идиотка! Цирк – единственный дом, который у меня был. Ноа-Нун, дядюшка Призрак, Рокабар, даже Ленни были моей семьёй. Он убил их, походя, словно их жизни были ничем.

      Меня снова затрясло, и Алекс привлёк меня поближе, шепча что-то успокаивающее.

      – Мы уедем, – пообещал он, – сегодня же ночью мы покинем Белую Гавань. Ты будешь в безопасности, Эрис, я обещаю. Если бы я мог, я бы убил этого слугу Ордена для тебя, но я всего лишь неудачливый художник, барон без земель и войска.

      – Ты не «всего лишь» кто-то, – я сжала ладонь друга в своей руке и покачала головой, пытаясь сдержать слёзы. – Ты спас меня.

      – Не говори пока больше ничего. Сейчас не лучшее время. Отдохни, Эрис. Нам предстоит долгая ночь.

      Когда темнота опустилась на Белую Гавань, мы вышли из покосившегося домишки, где жил Алекс, и осторожно направились к воротам. То и дело мы останавливались, оглядываясь – нет ли за нами погони. Всё нехитрое имущество, что мы могли взять с собой, уместилось в две тощие котомки. Причём поклажу Александра почти целиком занимали кисти, краски и свёрнутые в трубочку холсты. Я же несла скудный запас провизии, бутыль