Роза и Тень. Ксения Анатольевна Изотова

Арман угрожающе навис надо мной. Как всегда, у меня дыхание перехватило в груди от ощущения угрозы. Сколько времени мы ни проводили наедине, страх никуда не девался. Он становился то сильнее, то слабее, но окончательно не исчезал никогда, затаиваясь скользкой змеёй на краю сознания. Мужчина медленно провёл ладонью по моей щеке, глядя прямо в глаза.

      – Сними морок, – не то попросил, не то приказал он.

      Секунда, и я встретила его взгляд двумя озёрами расплавленного золота.

      – Ты стала сильнее, – хрипло проговорил Арман. – Но это наружное. Ты мягка внутри, Красавица. И эта мягкость может тебя погубить.

      – Я вовсе не нежная фиалка, – попыталась поспорить я, но голос меня не слушался. От близости этой огромной горы мышц было не по себе. Мурашки пробежали по рукам, поднимая дыбом крошечные волоски.

      – Нет, – недобро хохотнул мужчина. – Ты прекрасная роза, да, Белль де Роз? У роз тоже есть шипы, и ты отрастишь свои, когда придёт время.

      Арман придвинулся ещё ближе, почти касаясь меня. Он был так близко, что наверняка слышал лихорадочный стук моего сердца.

      – Завтра я приду на представление, – шепнул он. – Выступи для меня, как в последний раз.

      Не доверяя своему голосу, я нервно дёрнула головой. Мужчина усмехнулся и через секунду уже зашагал прочь, оставив меня ошеломлённо смотреть ему вслед.

      На это шоу планировал прийти не только Арман. Барон Шергардт тоже смог наскрести несколько медяков на входную плату, о чём радостно объявил на очередной нашей встрече. Или свидании? С учётом того, что Алекс притащил с собой три печально поникших цветка, это уже вполне могло считаться свиданием. Когда в разговоре возникала пауза и Алекс смотрел вдаль, я невольно косилась на его губы. Меня ещё ни разу не целовали и было интересно узнать, каково это. При мысли о том, что Алекс меня поцелует, в животе рождался трепет – волнующий и приятный.

      Во время прошлой прогулки художник словно невзначай взял меня за руку. Наши пальцы переплелись, словно это было для них естественно. Я покосилась на сплетённые руки, затем на лукавое лицо Алекса и улыбнулась.

      – Самая яркая и волшебная! Самая прекрасная и чарующая! Наша Красавица, наша Белль де Роз!

      Дядюшка Призрак триумфально дёрнул за шнур, и занавес разъехался, открывая меня восхищённым взглядам зрителей. Я стояла перед ними в полупрозрачном платье, скрывающем самое главное, но всё равно волнующем воображение. Вокруг меня кружились снежинки – огромные, с кулак размером, хрупкие ледяные звёзды. Я медленно шла к центру арены, снежинки быстрей и быстрей вращались в танце, поднимались под самый купол волшебным вихрем. Невидимая для толпы Ленни скинула с потолка длинный шнур, под мороком выглядевший как тонкая лента молочного кружева. Я обернула ленту вокруг руки и взмыла вверх. Под самым куполом я скользнула по шнуру, на этот раз оплетая его вокруг левой лодыжки и стремительно полетела к полу. Там, навстречу мне, уже разворачивала свои лепестки гигантская белая роза.