Роза и Тень. Ксения Анатольевна Изотова

скатерти расставлены бокалы с вином, блюда с изысканными яствами, при одном взгляде на которые текли слюнки. Вино и еда – настоящие, остальное – лишь иллюзия, но иллюзия прекрасная. Я опустила взгляд, глядя на своё платье, точную копию наряда Красавицы с картины Алекса. На мне не было украшений, кроме браслета на запястье. В металле браслета тоже играл свет, рождая маленькие блики. Смертельно хотелось сбросить иллюзию с глаз, предстать наконец в истинном облике, но нельзя. Ленни и Рокабар не знают всей правды обо мне и не должны узнать её. Я не боюсь, что они выдадут меня, но ложь защищает их самих. В Белой Гавани небезопасно знать слишком много.

      Наконец двери в зрительный зал плавно растворили. Я заранее зачаровала наряды циркачей, и теперь они ступали на арену во всём блеске. Волшебная ночь! Дядюшка Призрак поднял свой бокал и звучный голос разнёсся по залу.

      – За Цирк Огней!

      Улыбки и смех, беззаботное веселье… Мы так редко позволяли себе побыть радостными детьми, что ночи, подобные этой, навсегда запечатлевались в памяти. Ленни взобралась на плечи своему силачу и распевала песни, дирижируя бокалом. Ноа-Нун с дядюшкой Призраком азартно метали карты прямо на сияющем паркетном полу. Я вытянулась на кушетке – в точности как моё отражение с картины, и с удовольствием наблюдала за праздником, пощипывая виноградинки.

      Дверь растворилась вновь, но мы не сразу это заметили. Первой нежданного гостя заметила я, бокал в руке задрожал, красные капли брызнули на платье. Арман остановился на пороге, сложив мускулистые руки на груди.

      – Счастливого Самайна.

      В хриплом голосе прозвучала насмешка, а затем наступила тишина. Музыка стихла, повинуясь моему желанию. Арман встретился со мной взглядом и широко ухмыльнулся. В пронзительных зелёных глазах ничего не отражалось.

      – Потанцуй со мной, Красавица.

      Я сделала шаг вперёд, ещё шаг. Музыка заиграла громче, из фоновой мелодии превращаясь в плавный ритм вальса. Я видела как будто со стороны, что взгляды циркачей были прикованы к двум силуэтам – хрупкому женскому в облаке серебристого муара и мощному мужскому в простой одежде воина. Вложив ладонь в руку Армана, я присела в лёгком реверансе.

      – Надеюсь, ты умеешь танцевать.

      – Ты удивишься, – дрогнули губы стражника.

      Моя рука в его руке, бешеное биение его пульса. Арман и в самом деле умел танцевать – не хуже меня, всю жизнь прожившей в Цирке Огней. Мы словно парили над полом, едва касаясь его ступнями.

      – Ты скажешь об этом Ордену? – тихо спросила я.

      – Мне всё равно, какие праздники вы отмечаете, девочка моя. Да и Ордену уже нет до этого дела.

      Я недоумённо посмотрела Армана, но покрытое шрамами лицо оставалось непроницаемым. Поворот, ещё один, и музыка остановилась, а с ней и мы. Арман едва заметно поклонился мне, взял со стола бокал красного вина.

      – Я тоже хочу предложить тост. За Белль де Роз! За Красавицу!

      Мы поднесли бокалы к губам, и двери распахнулись в третий и последний