Верные братству. Алексей Золотарёв

иноверцев. Безудержная ярость поглотила теосца, и, собрав силы, он рванулся на толпу врагов, не замечая ничего на своем пути. Жажда мести за братьев заставляла кровь в его жилах кипеть, а сердце молило лишь о жестоком возмездии. Лицо Красного всадника исказилось в гримасе неистового бешенства, а рука с крепко сжатым в ней мечом была готова нещадно рубить.

      Воину Создателя оставалось промчаться совсем чуть-чуть, чтобы покарать неверных, когда позади него послышались конский топот и ржание. Молниеносно в прикрытый шлемом затылок сержанта что-то ударило с неимоверной силой, заставив забыть обо всем происходящем. Взор Красного всадника расплылся, разум погас, и он перестал что-либо чувствовать. Руки и ноги ослабели, а бешено колотящиеся сердце почти замерло. Брат-сержант накренился вбок и, увлекаемый собственным весом и тяжестью доспехов, свалился с все еще несущегося коня. Земная твердь встретила бесчувственное тело воина Теоса.

      ***

      Утренний бриз раздувал полосатые паруса, несшие торговое судно к возникшему на горизонте зеленому берегу. От сильного ветра черные, как смоль, волосы Эрвина взлохмачивались, так что ему, оставившему свой темно-синий капюшон в каюте, приходилось постоянно рукой убирать назад оседавшие на лбу копны. Брат Красных всадников прошелся вдоль широкого, но не очень длинного борта и остановился на носу корабля, смотрящего ровно на две высящиеся над землей белые башни. Сердце священника радостно заколотилось, хоть для постороннего взгляда он ничем не выдавал своего трепетного волнения.

      Для того чтобы попасть к тому величественному городу, что постепенно появлялся впереди, Эрвину пришлось пожертвовать парой дней на пути к Сердцу Грифа. Но он был уверен – это время не пропадет даром.

      Прошло шесть дней, как Эрвин распрощался с братьями в Межпутье. С тех пор он уже добрался до Верноключа, стоявшего на северном побережье Кровавого залива, откуда на нефе15 одного знакомого торговца отправился на запад, к Имперскому материку. Но, доплыв до Кары Создателя16, корабль сменил курс, дабы войти в гавань главной твердыни теосской веры во всей Теонии, если не во всем Кровавом заливе.

      Тонкие высокие башни, что первыми показались из-за низко осевших облаков, венчали длинную гряду, разрезавшую воды Великого моря. Чем дальше гребень отдалялся от суши в морскую гладь, тем сильнее он возвышался, из-за чего башни, и так высотой в половину фарлонга, нависали над идущими в гавань кораблями на полтысячи футов. Как неимоверно длинная мантия, стелющаяся за королевой, за двумя могучими каменными строениями уходили вниз по вытянутой скале белоснежные дома. Ходят предания, что те неверные, перед чьим взором оказывается этот сверкающий великолепием белого блеска город, названный Небесным подъемом, сразу же принимают истинную веру. А еще, как гласят легенды, взобравшись на крышу одной из башен, можно высмотреть в лазоревой дали Небесный

15

Неф – одно- или двух-мачтовое парусное судно, чаще использующееся в южных владычествах Империи и Митридиатии.

16

Кара Создателя – мыс, завершающий Теонийский полуостров. Известен тем, что ввергается отвесной скалой в небесную пустоту на семь сотен футов.