Азъ есмь Софья. Царевна. Галина Гончарова

Матвеева поместье загорелось. Да какое! Рядом с Москвой – дом полыхнул, словно и не было его…

      Это, наверное, керосин неправильно хранили.

      Ах не было керосину? Тогда квашеную капусту. Но – неправильно, это определенно. Фролке Разину с ребятами много и не понадобилось. Псам приманку с сонным зельем кинули, людей оглушили, из поместья забрали что поценнее, да в ночи и растворились. Что поценнее – отдали Софье, та заплатила не скупясь. Кто знает, где еще эти побрякушки пригодятся? Матвеева подставлять надо по полной! Фрол потом лично проверил, чтобы ничего и ни у кого не осталось.

      Конечно, Матвееву доложили спозаранок. И конечно, тот помчался проверять, что, кто, как… Ну, попутного ветра в горбатую спину!

      Было, было у Софьи желание встретить его по дороге, притопить в ближайшем болоте и забыть мерзавца навеки, да нельзя пока! Государь его любит, ценит, искать виновных начнет – и найдет ведь. Софья не обольщалась – соглядатаев хватало, доносчиков и наушников у папочки тоже много было. Но Дьяково им позволяли.

      Царь считал, что сын у него должен самостоятельным быть, вот и разрешал мальчишке возиться с игрушками.

      Надо бы еще распорядиться девочкам… но Софьины воспитанницы свое дело знали. Уж что-что, а «накрутить» человека за день – да запросто! Тут страшную историю рассказать, здесь завизжать, что мышь пробежала, коих Наталья, кстати, боялась и не любила, за волосы дернуть больно или уложить их не так…

      Методика воздействия на психику в гаремах отработана до тонкости. Пусть такого опыта у девочек еще и не было, но было желание и возможность. Так что к вечеру Наталья себя чувствовала как натянутая струна. А в царских покоях разворачивался спектакль по полной программе.

      Начал его после ужина Алексей Алексеевич.

      – Тятенька, дозволь с тобой переговорить?

      – Неладное что, сынок?

      – Тятенька, нам бы с глазу на глаз…

      Рисковали они с Софьей сильно. Но – выбора не было. Никому другому царь не поверил бы. Так что прошли мужчины в царский кабинет и дверь за собой прикрыли. Софья чуть ногти не сгрызла, ожидая конца разговора. Полцарства за жучок! Но подслушать – увы! – не получилось бы. Оставалось только переживать за брата!

* * *

      В царском кабинете Алексей Алексеевич сразу отцу в ноги бросился.

      – Прости, батюшка! Вели казнить, не вели помиловать! Виноват я перед тобой! Смертно виноват!

      И минут пять в таком же духе, до слез и соплей.

      Виноват!

      Подвел!

      Делай со мной, что пожелаешь!!!

      Царь сначала опешил, потом принялся сына успокаивать, а уж потом…

      Когда Алексей Алексеевич смог говорить, рассказал он такую историю. Не зря он так к Матвееву идти не хотел. В тот вечер, когда они вдвоем с батюшкой были там, Наталья Нарышкина… что-то случилось с девкой. Он-то уехал и забыл, как ни в чем не бывало. А вот спустя месяц, когда на похороны брата приехал – тут ему записочку и принесли. Не ведал он – от кого записка, иначе б не пошел! Но…

      Оказалось, что видеть его желает Наталья Нарышкина. И что Матвеев ее принуждает за царя выйти замуж…

      – Принуждает?

      Вот тут Алексею