Поэзия на все времена. Вадим Юрьевич Шарыгин

дым взвалил на плечи, недоносок! –

      Крик в спину доктору… За «Чеховым» – «Живаго»

      На книжной полке спит, в утробе расселённой

      Страны, где молодость, где в доме двери настежь –

      Белеет память и ладонь коснулась клёна…

      – Ну почему ты, ночь, слезами утро застишь! –

      Раздался шёпот одинокий. Звёзды тлели…

      Фасад с колоннами. Зелёный запах «Шипки».

      Сон разбросал десятилетья на постели.

      И маховик времён накапливал ошибки.

      Бездонный сон – всё близко к сердцу, глушь заметна :

      Вот, шаг в окно глухонемой, вот выстрел мечен

      Лишь алой струйкой – этот сон, как будто Этна,

      Вдруг, грохотнула – больше незачем и нечем

      Гордиться, бодрствуя, спокоен, обездвижен,

      Сон навсегда теперь. И голос звёзд глубокий –

      Весной… Багровые, как будто капли вишен,

      На белом – выстрелы… Вставайте, лежебоки,

      Воспламените ночь огарком чувства долга!

      Пусть будет смутность, будет с истиною схожа :

      Луны сияние в задумчивости долгой

      И тишины подлунной шёлковое ложе.

      3.

      Кровоточащее сердце моё, ты послышалось, нет ли

      Хоть бы кому-то из них, в этой прорве огней в никуда?

      Что же ты хлещешь дождями, как кровью, осенняя, медли,

      Жизнь постаревшая, участь, на цепь посади города!

      Мне с аксельбантами быть адъютантом в зарницах былого,

      Просто собою закрыть Май-Маевского, кануть в бою

      В нашей Гражданской.

      .. Мой слух тихим снегом был так избалован,

      Что навсегда о России слезами глаза оболью!

      Сколько мечты позади – только к звёздам, мальчишкой старея,

      Падает в небо душа… -Эй, изношенный сердцем старик!

      –Вы это мне? Против танков с крестами – в упор батарея,

      Вздрогнула русская смерть… И земля… И оглох чей-то крик…

      Слушаем пристально Блока и в лучшее верим в «Трёх сёстрах».

      Вдруг, китайчонок манто падаёт в Сан-Франциско, аккорд

      Клавиш расшатанных – лезвий для взрезанных вен мало острых –

      Кровоточащее сердце моё, чтоб спокоен и горд:

      Нищей судьбою – счастливый последний троллейбус маршрута:

      От Разгуляя до самого синего детства очей.

      Пенится сушь охлаждённого временем памяти брюта…

      Светятся свечи, средь шумного бала времён, горячей…

      4.

      Уединение ночное.

      Как одиноко и минорно

      Пробило полночь, вдруг, начну я –

      Вслед стрельчатым восходам тона,

      На белом чёрную строку

      Записывать… как будто тонна

      Цветов приснилась старику.

      Жизнь не сбылась? Ещё возможно

      Что что-то сбудется со всеми

      Раз окунали босы ноги

      В глубокий снег, что клён Есенин

      В окне оплакивал для многих –

      Неизлечимо одиноких…

      Уединение ночное.

      Когда гремит в ответ молчанье.

      Когда не Чацкий,