Оксюморон. Олег Викторов

Лёха с родителями жил в превосходной квартире. По тем временам – вообще супер. Три изолированные комнаты, просторные с огромными окнами и высокими потолками, выходили на обе стороны «сталинского» дома. Кухня – дискотеки проводить можно. Обстановка настолько модерновая, что запросто можно использовать в качестве декораций для фильма о жизни загнивающего запада.

      Лёха сразу провёл гостя в родительскую спальную, чего ранее не делал никогда.

      – Зачем?..

      – Не ссы в компот, там повар ноги моет, – успокоил его Лёха. – Родаки трудятся. В ближайшие час-полтора точно не нагрянут.

      В тыльной стороне спальни с супружеским ложем, вполне способным предоставить ночлег четырем нехуденьким людям, располагалась дверь, одновременно служащая зеркалом. Легким движением руки Лёха отодвинул ее в сторону. За ней оказалась каморка, где можно было, при необходимости и раскладушку поставить. Лёха щелкнул выключателем и они вошли. Здесь на многочисленных полках стояли коробки с катушками для домашнего кинопроектора, альбомы с фотографиями, какие-то инструменты и вообще всякая всячина, нужная в хозяйстве, но не выставляемая напоказ; имелось и кресло-качалка, укрытое пледом. Лёха встал на табуретку, вытянулся на цыпочках, запустил руку в глубину верхней полки, где примостились стопки журналов «Вокруг света», подшивки «Юного натуралиста» и газет «За рубежом», и вытащил оттуда небольшую мягкую коробочку тёмно-синего цвета. Судя по размеру и форме, в неё могли уместиться игральные карты или сигареты.

      – Ты что, в картишки решил перекинуться?

      – Смотри, балда! – сказал Лёха с укоризной. – Только сразу в обморок не падай.

      Он не сразу понял ЧТО именно демонстрирует ему друг. А когда осознал, его слегка качнуло. Порнография, порно, порнуха… Таки слова он слышал, и не раз. Но и представить не мог, насколько там все откровенно показано. Какое там кино «детям до шестнадцати», на которое иногда удавалось попасть и за пять секунд попытаться разглядеть обнаженную женскую грудь! На цветных фото запечатлелось буйство разврата в мельчайших деталях. Присутствовали сцены, которые фантазия тринадцатилетнего пацана не могла нарисовать в силу тотального недостатка информации. Покров с тайн женского тела сброшен раз и навсегда. К тому же, теперь ясно что с этим телом можно вытворять.

      Запретный плод действительно сладок, и он, не моргая, просмотрел все пятьдесят четыре фотографии. Это действительно оказались игральные карты, на «рубашке» которых красовалось изображение то ли сатира, то ли просто чёрта с торчащим саблевидным пенисом, достававшим до козлиной бороды. Интересно, если такие карты в школу принести и предложить кому-нибудь сыграть, сразу расстреляют или чуть погодя?

      – Ты где это взял? – наконец выдохнул он.

      – Да тут и нашёл… Папаня, скорей всего, из загранки приволок. Ну а… он не человек, что ли?! Там такого добра – сколько хочешь. Ладно, хорош. Пошли гулять!

      Эту ночь он провел в беспокойстве.