Вы просто не знаете куда смотреть. Павел Сергеевич Иевлев

чел…

      – Попросить уборщицу помыть тебя из шланга?

      – Сорьки, чел, не надо, чел! Жаба у тебя лютый кринж, чел, я её рили сцу, чел!

      – Правильно делаешь, – кивнул я. – Очень правильно.

      Одежду вынес на задний двор, бесцеремонно проверил карманы. Нашёл мятую пачку папирос, спички, открывашку, пустую фляжку, два презерватива в упаковке – да он, похоже, оптимист… Ни документов, ни денег. Отвлекла Швабра.

      – Босс, зря ты роешься в этом тряпье без перчаток.

      – Помою потом руки с хлоркой. А ты возьми мешок и отнеси в прачечную.

      – Босс, – сказала она, запихивая одежду панка обратно в мешок, – если он будет шляться по бару голым, тряся своей пипиркой, то я несогласная. Мне брата-дебила хватает. И я что-то не видела у него запасной одежды.

      – Идеи? Предложения?

      – Могу притащить братово. Он такой же мелкий худой говнюк.

      – А тебе не влетит?

      – Брат не заметит. Он всё равно не меняет одежду, пока та на нём не сгниёт.

      – Ты всё время такие гадости говоришь про свою семью…

      – Если бы ты их видел, босс, ты бы понял, что это комплименты.

      ***

      – Слы, чел, ну, ты чо, чел? – заныл панк, рассматривая одежду. – Что за реднековские хоботья? Это вообще некруто, чел, рили! Где мой прикид, чел?

      – В могильнике для отходов повышенной токсичности, разумеется.

      – Да ты гонишь, чел! Скажи, что ты гонишь? – испугался он.

      – Ладно, в прачечной они. Завтра вернут. Уборщица принесла одежду и садовый секатор.

      – Слы, а секатор зачем, чел?

      – У человека должен быть выбор, – сказал я назидательно, – и у тебя он есть. Ты можешь выйти одетым, или выйти, как есть. В этом случае секатор ей пригодится.

      – Вот же рили стрёмная жаба у тебя, чел… – поёжился панк.

      – А ты думал! – кивнул я с самым серьёзным видом. – У меня даже вышибалы в баре нет.

      – Почему, чел?

      – А вот как раз поэтому.

      В джинсовом комбинезоне на лямках, кедах и клетчатой рубахе панк стал даже слегка похож на человека. Если издали.

      Когда он спустился в бар, Швабра подошла вплотную, от чего Говночел испуганно дёрнулся, и демонстративно понюхала.

      – Фу, – скорчила она гримасу, – пахнет братом.

      – Алё, герла! Это не я, это хоботья!

      – Хоть не говном, – сказала она брезгливо, отходя.

      – Слы, ты чо на таком агрессиве, жаба? – коснулся её плеча панк.

      Девушка резко остановилась, развернулась и зашипела ему в лицо:

      – Ещё раз до меня дотронешься, я прокрадусь ночью в твою комнату, зажму пальцами нос, а когда ты откроешь рот, вставлю туда воронку и залью щёлочь для прочистки труб! И буду лить до тех пор, пока она не потечёт у тебя из задницы! Ты меня понял, уродец?

      – Без бэ, дошло, сорьки, – отпрыгнул от неё панк.

      – Кстати, босс, – спросила как ни в чём не бывало Швабра, – а где будет жить этот придурок? Мне чисто для справки.

      – Не говори ей, чел! Она же крэйзи