Моя мама рептилия. Наталия Домникова

Какая музыка тебе нравится?

      – Не знаю. – Я чувствовала себя ужасно глупо. Будь здесь сейчас мой брат, он бы сказал: «Таня, ты дебил?».

      – Как не знаешь? А что ты слушаешь дома на своем магнитофоне?

      – У меня… У меня нет магнитофона.

      – Как нет?! Ну хорошо, а у брата у твоего есть?

      – Да, но Андрей не разрешает мне его трогать.

      – Хочешь сказать, что ты вообще музыку не слушаешь?

      – Мама любит, чтоб в доме было тихо.

      Макс некоторое время смотрел на меня молча. Потом улыбнулся:

      – Значит будем слушать у меня. Потом скажешь, что тебе больше нравится. С чего бы нам начать? – Макс, в точности как это делала я пять минут назад, стал проводить пальцем по своим кассетам. – А вот, как тебе это? Он вставил кассету в магнитофон и в комнате негромко зазвучало:

      «Пока цветет иван-чай, пока цветет иван-чай,

      Мне не нужно других книг, кроме тебя

      Мне не нужно…»³

      Я выпала в другую реальность. Передо мной открылся новый прекрасный мир. Я нырнула в него с головой, чтобы уже никогда не вернуться обратно. Это было похоже на волшебство.

      – Макс, а кто это?

      – Кто?!! А, ну да, откуда тебе знать. Это Борис Гребенщиков, группа «Аквариум».

      Некоторое время мне удавалось скрывать свои отношения с Максимом от своих домашних. Для мамы и брата Макс был лишь моим товарищем по изучению английского, а все наши встречи – дополнительными занятиями по языку. Когда часы в гостиной у Макса били шесть, это означало, что мне надо было возвращаться домой.

      В один из дней мы, как обычно, сидели на полу и слушали музыку. Макс положил мне голову на колени и я гладила его жесткие, непослушные волосы. Как же мне было хорошо. Но стрелки часов неуклонно приближалась к шести.

      – Если б ты только знал, как я не хочу туда идти! – вырвалось у меня.

      – Таня! – Макс сел прямо – Тань, она что, тебя бьет?

      – Нет! Ну то есть да, иногда. Не в этом дело. Просто она… «Она Рептилия! Вонючая рептилия с острыми когтями и мерзкой мордой варана!» – хотелось мне закричать. Но это было бы чересчур даже для Максима. – От нее не знаешь, чего ждать, у нее мгновенно меняется настроение, она постоянно следит за мной… В каком-то смысле ее вообще трудно назвать человеком. – Я улыбнулась, надеясь обратить наш разговор в шутку. Мне было неловко говорить о маме. Но Макс оставался серьезным. Он взял меня за руку и поднес ее ближе к настольной лампе:

      – Откуда у тебя шрам на руке?

      – А, это меня мама укусила, еще в детстве – слова вырвались до того как я успела подумать и что-то соврать. Максим смотрел на меня широко открытыми глазами.

      – Твоя мама… Укусила?!! Как?!

      – Ну мне было лет семь тогда. Мы пошли с мамой в магазин купить брату плавки в бассейн. И я ее спросила: «чем отличаются плавки от трусов?» – ее это ужасно рассердило, и она укусила меня за руку.

      – Что, прям в магазине?

      – Нет, мы к тому времени уже вышли на