Поэзия Канады (Эмили Полин Джонсон). Эмили Полин Джонсон

смуглое тело, за гребень орлиный и битву,

      Она не просила, чтоб тысячи пуль одолел на бегу,

      И если мой воин падет, я мишенью достанусь врагу.

      О! Прочь малодушие, битвою думы полны,

      Идите бесстрашно и вырвите славу войны,

      И жадным рукам не поддайтесь по прихоти злой,

      Владеют индейцы по праву рождения этой землей,

      Хоть бедностью, горем и голодом ныне обязаны ей…

      Возможно, того пожелал в небе Бог этих белых людей.

      Как умирают красные мужчины

      Он пленник! А есть ли вообще для них ад?

      В насмешках озлобленных воды Гурона шипят?

      Он – гордо презрительный, он ненавидит закон,

      Наследник племен ирокезских убийственных – он,

      Он – вождь кровожадный могавков, несметных числом,

      Кто боль презирает, смеется над горем и злом,

      Здесь, в злобных объятиях близкого ныне Гурона

      Гнушается он, даже пленный, касанья и стона!

      Он пленник! Но он не повержен, Могавки храбры,

      Никто никогда не сказал: ирокезы – рабы,

      Душой ненавидел он это ничтожное племя всегда,

      Что бродит на Симко, усеяв вигвамами там берега.

      Он брови нахмурив, стоит и взирает бесстрашно,

      Глядит вызывающим взглядом надменным, как стража

      Судьбу обсуждает его над ужасною бездной,

      Как будто стремится унизить их волей железной.

      И выбор враги смельчаку предлагают тогда:

      «Захочешь ли ты

      На огненном ложе свои отпечатать следы,

      Босыми ногами ходить по углям до тех пор,

      Пока в Страну Душ не откроется вечный простор,

      И песня твоя, ирокез, ублажит наше ухо?

      А может по-женски не хватит для этого духа?»

      Орлиные очи его засверкали, и сжалась рука

      От их оскорблений, как бог он глядит свысока,

      «Готовьте огонь» – говорит, презирая врага.

      Не знает пока он, что этот трусливый отряд

      Глотать будет пыль, целовать ирокезов наряд,

      У ног победителей ползать, зализывать раны,

      Когда боевые могавков забьют барабаны.

      За смерть его будет отмщение воинов скоро,

      Погибнут враги на кострах племенного раздора,

      Они, похитители мерзкие, жалкие, здесь напоказ

      Дубинки в лицо выставляют с насмешкой сейчас,

      Не думают, что их вонючие, красно-кровавые скальпы

      Могавки на пояс повесят, когда попадутся им в лапы.

      Дорога углей раскалилась до белого зноя,

      Он видит дорожку огня, под деревьями стоя,

      Не дрогнув уже, как скала, подается вперед

      В горящие груды, военную дикую песню поет,

      Как пел он когда-то, в былые бродя времена

      По южному дому, поросшая лесом страна

      Спускалась по тропам к морской и озерной воде,

      И речь ирокезская нежно журчала везде,

      Про доблесть и подвиги песни поведают там,

      Где ныне стоит ирокеза бесстрашный вигвам.

      Гордится и дышит он долгим пылающим следом,

      А танец