Если бы ты знал. Аля Кьют

исполнил все задания без энтузиазма, но четко.

      – Скучноватая игра. Задания – легкотня, – пожаловался он.

      – Мы не играем, Митя. Это осмотр, – попыталась я осадить его.

      Парень грустно вздохнул, посматривая на паровоз.

      Илья разрешил ему открыть глаза и попросил задрать майку. Он прослушал его, помял живот.

      Митька чуть заметно скривился, Илья это заметил.

      – Болит? – спросил он.

      – Немного.

      – От тошноты, наверное, болит, – предположила я. – Он весь измучился.

      – Понятно, – бросил Илья и отпустил пациента играть. – Вы давно в городе?

      Я хотела сама ответить, но Митька влез вперед.

      – Три дня тут уже, – сообщил он, усаживая на паровоз пупса. – Я был у деды, мы гуляли с Максом и ели клубнику. Макс тоже ел, хотя мама запретила с ним делиться.

      – Макс – это собака, – пояснила я, зачем-то оправдывая свою жадность.

      – Понятно, – Раевский кивнул и выдал полный бред: – Нет у него сотрясения, Ева. Это гастроэнтерит.

      В этот раз я не сдержалась и выкрикнула:

      – Да ты прикалываешься! Я же сказала, он упал ночью, ударился головой. Ты меня слушал вообще?

      Подавшись вперед, я буквально наезжала на Илью, мать его, Викторовича. Но он не отодвинулся, не моргнул, а объяснил мне очень спокойно.

      – Дети все время падают, Ева. Они крепкие. Для сотрясения, я уверен, нужно как следует приложиться.

      От его уверенного тона я растерялась и стала лепетать невнятно.

      – Но я… У меня тоже так было.

      – Ты помнишь, как сама ударилась?

      – Да. Я прыгала на кровать и врезалась головой в стену.

      – Вот! То есть было ускорение и сильный удар. Ты плакала?

      – Конечно. На весь дом ревела.

      – Митя ударился не настолько сильно. Если честно, я уверен, что его голова вообще не пострадала при падении. Раз он уснул сразу, то точно не особенно страдал.

      Я все еще была уверена в сотрясении, но Илья заставил меня сомневаться. Ткнув пальцем в бумагу из травмы, я спросила:

      – А как же заключение врача?

      – Ты пришла к ним со своим диагнозом. Пациенты в травме на потоке, врачам некогда разбираться в деталях. Да и вряд ли хочется за ту зарплату. Это я могу себе позволить полноценный прием и внимательный осмотр.

      Я сидела с открытым ртом. Сложно поверить, что все твои тревоги за последние сутки были вообще не по делу. Вернее, по делу, но по другому поводу. Тем более сложно было поверить Илье.

      – Дыщ-дыщ-дыщ, аааааааааааааааааааааааууууууу, – громко имитировал Митька столкновение поезда с резиновой гориллой. – Я орангутаножидкий терминатор. Ты не можешь победить, но я вернусь.

      – Терминатор?– переспросил шепотом Илья. – Серьёзно?

      Я отмахнулась.

      – Не спрашивай. Лучше объясни, что за черт этот гастро…

      – Энтерит.

      – Ага, точно. И почему у нас именно он, а не сотрясение.

      Илья пояснил:

      – Парень отлично реагирует на свет, выполняет все тесты, нет расфокусировки, он не теряет